Жатва I. Жертва. Даниэль Зеа Рэй

три года, и я владею всеми видами остеосинтеза. Как думаете, быстро бы я научилась выполнять эти операции самостоятельно, работая в месте, где кроме меня есть еще с десяток желающих пойти в операционную?

      – Поэтому вы умеете не только переломы оперировать, но и грудную клетку вскрывать? Может, и лапароскопией владеете?

      – Лапароскопией не владею, – соврала я.

      – Зря не научились, – он откинулся на спинку своего удобного кресла.

      – Вы пытаетесь мне что-то доказать? – едва сдерживая гнев, произнесла я.

      – Нет, я пытаюсь понять, кто вы такая и какие у вас цели.

      – Жить и работать – вот мои цели!

      – А что на счет первой части вопроса?

      – Я – послушница, – пожала плечами я. – Какой родилась, такой и умру.

      – Ваша семья… – он запнулся. – У вас же есть семья, доктор Ней?

      – У меня была семья, доктор Ригард. В личном деле все написано.

      Он на мгновение задумался.

      – Родители сгорели в доме… Давно это было?

      – Там все написано, – я кивнула на его голопроектор.

      – Год вы жили в приюте, а потом получили частный грант на обучение в высшей ступени профориентации. Спонсор не указан, и это странно. Вы закончили ординатуру в крупном медицинском центре и поехали по стране, нести свои знания и умения в маленькие городки, вроде нашего. Правда, больше двух лет ни в одном не проработали. Мне кажется, Алексис, или у вас есть проблемы, о которых в личном деле не написано?

      – Что вы имеете в виду?

      – У вас дефицит массы тела. Есть синяки под глазами, которые вы достаточно неумело замазали. Значит, краситься вы не привыкли, иначе, справились бы не только с синевой под запавшими красными глазами, но и с цветом лица, который кажется таким же зеленым, как и униформа на вас.

      Я почувствовала дурноту. Впервые в жизни такую правду мне выговаривали в лицо. Да еще кто? Человек, которого я совершенно не знаю! Он вообще в курсе, что я все-таки женщина? Что, черт побери, он позволяет себе?

      – Маникюр – это тоже не про вас, – продолжал доктор Ригард. – Хорошо еще, что ногти стрижете. Об остальном я вообще молчу.

      Я поджала губы, чтобы не высказаться «по матери», как хорошо умела делать.

      – Знаете, если бы вы покрасили свои темно-синие волосы, вполне сошли бы за послушницу. Но на волосы райотов красители не действуют, и в этом проблема.

      – К чему вы ведете? – злобно процедила я.

      – А вы не догадываетесь?

      – Нет.

      – Вы слишком похожи на райота.

      – Я не райот.

      – А если бы вы были райотом, к чему это скрывать?

      – Если бы была райотом и скрывала, вопрос имел бы смысл.

      Доктор Ригард прищурился и наклонился вперед:

      – Мне не нужен специалист, который пребывает в депрессии и даже не может толком объяснить причин своего появления здесь. Мне не нужен врач, который не соблюдает субординацию и полагает, что он лучше, опытней и умнее своих коллег. Потому что все выше перечисленное