Осень цвета кофе. Наталия Антонова

уже и слова предупреждения подобрал, но что-то в старушке было такое, что удержало его от прочтения ей нотаций.

      Так как старушка молчала, оперативник шагнул поближе к ней, раскрыл своё удостоверение и громко представился:

      – Старший лейтенант Дмитрий Славин.

      – А чего вы так кричите, старший лейтенант? – неожиданно звонким голосом спросила старушка. – Я отлично слышу!

      – Простите, – растерялся от неожиданного отпора Дмитрий.

      – И удостоверение своё мне под нос совать не надо, – меж тем продолжила старушка, – вижу я тоже прекрасно.

      – Извините. – Славин сделал шаг назад и церемонно спросил: – С кем имею честь разговаривать?

      – Вы имеете честь беседовать с Прасковьей Ивановной Тяжеловесовой.

      Старший лейтенант едва не фыркнул – фамилия никак не соответствовала габаритам маленькой старушки. Но он удержал на лице серьёзную мину и вежливо произнёс:

      – Очень приятно.

      Она снисходительно кивнула и пояснила:

      – Я бывший управдом. Теперь на пенсии.

      «Тогда всё понятно, – подумал Славин, – управдомы привыкли к тому, что не они кого-то боятся, а их».

      Но, осмотрев старушку с ног до головы, он решил, что теперь-то она точно на заслуженном отдыхе и все безалаберные жильцы, если они имеются в этом доме, могут спокойно жить, напевая себе под нос: «Нам не страшен управдом!»

      Видимо, на его лице промелькнуло что-то такое, что выдало его мысли, так как на губах старушки промелькнула ехидная усмешка, что-то типа «рано обрадовался».

      Вслух она сказала:

      – Теперь я являюсь старшей по дому.

      – Как же мне повезло, что я позвонил именно в вашу квартиру, – догадавшись, что пойман на горячем, пустил в ход своё обаяние Славин.

      – Это ещё почему? – спросила женщина, продолжая мысленно подтрунивать над молодым сотрудником полиции.

      – Потому что меня по долгу службы, – Славин придал своему голосу солидность, – интересуют ваши соседи по лестничной площадке.

      – И кто же именно? – быстро спросила женщина.

      – Костюковы. В частности, Анна Леонидовна.

      – А почему не Вадим Аркадьевич? – поинтересовалась женщина, не сводя изучающего взгляда с лица Славина.

      Особенно её интриговали и притягивали глаза оперативника – не зелёные и не коричневые, они напоминали своим цветом лесные орехи, растущие в лесу за Волгой, и возвращали женщину во времена её далёкого детства. Она сама не заметила, как её собственные глаза затуманились…

      Но сухо прозвучавший голос оперативника вернул её в реальность:

      – Потому что Вадим Аркадьевич, к моему большому сожалению, убит. – Теперь лицо Славина выражала неподдельную скорбь.

      – О господи, – всплеснула руками старушка, – чего же вы тогда стоите в коридоре?!

      – В квартиру вы меня, Прасковья Ивановна, пока не приглашали, – вздохнул Славин.

      – Так заходите