Грань миров. Ксения Ратникова

прежде, наполнилась смятением. Илеора в прямом смысле слова не могла найти себе места.

      – Ваша Светлость! – умоляла Нора. – Прошу, простите меня, я так испугалась, увидев мужчину рядом с вами! Если бы вы объяснили все раньше…

      – Уйди! Ты только говоришь, что служишь мне, а на самом деле думаешь, как угодить отцу! – крикнула Илеора, опрокинув очередной поднос с едой.

      Она бросилась на кровать и зарылась с головой в одеяла. Сейчас она вела себя как капризное дитя, но ей было все равно. Пусть она понимала, что Нора закричала от неожиданности, а не потому, что хотела выслужиться перед отцом, но ничего не могла поделать с собственной злостью.

      – Но, госпожа! – оправдывалась Нора. – Все знают, что нельзя смотреть на принцессу. Нельзя прикасаться к вам!

      Илеора резко села, отбросив одеяла в сторону, гневно сдвинула брови и прокричала, под конец сорвавшись на писк:

      – Это я! Это я к нему прикасалась! Не он! А он… Да он напуган был больше меня самой!

      – Ах, как же это? – охнула нянечка, схватившись за голову.

      Илеора встала с кровати, быстрыми шагами измерила место своего заточения, остановилась у стены с высоко расположенным окном и вгляделась в кусочек синего неба.

      – Он не знал, как оказался тут, не знал… – прошептала она.

      – И ты поверила? – раздался голос короля за спиной. – Сама прикоснулась, говоришь?

      Илеора вздрогнула и обернулась. Отец стоял в дверях, скрестив на груди руки. Илеора застыла. Грозный и серолицый, он вызывал страх и уважение не только у Илеоры. Она знала от Норы, что в стране все боялись его. Боялись ослушаться, боялись прогневить своего короля. Эфимаз Завоеватель был гневлив и скор на расправу.

      – Я задал тебе вопрос. Отвечай! – повысил голос король.

      Илеора ругала себя за несдержанность. Отец не должен был узнать.

      – Да… – убито произнесла она.

      – Зачем? Почему сделала это?! – крикнул он и быстро подошел к ней.

      Илеора готова была слиться со стеной, чтобы не слышать его криков и не видеть разъяренного лица. Король схватил ее за плечи и затряс с такой силой, что закружилась голова.

      – Отвечай! – потребовал он.

      И лишь когда сообразил, что Илеоре трудно говорить, отпустил, деловито кашлянул в кулак и вновь с нажимом произнес:

      – Ну!

      Илеора боялась поднять глаза. Отец не будет избивать ее, не будет калечить. Но почему же так страшно?

      – Потому что он не причинил мне вреда… Он выглядел растерянным и испуганным. Не понимал, где находится, – робко пояснила Илеора.

      – Ты меня не слышала? – тихим, но угрожающим голосом произнес король. – Я спросил, почему ты захотела прикоснуться к нему?

      Она не поднимала взгляда.

      – Не знаю…

      – Что это еще за ответ?! Почему?

      Илеора разрыдалась. Всю жизнь она жила как пленница, как преступник. Внешний мир представлялся расплывчато из книг и детских воспоминаний, из времени, когда мать еще была