Война, в которой я победила. Кимберли Брубэйкер Брэдли

«Строимся в шеренгу вдоль стены, – сказала нам тогда, в прошлом сентябре, леди Тортон своим жёстким тоном суровой командирши. – Сейчас будем разбираться».

      Мы только что сошли тогда с поезда, который эвакуировал нас в этот мелкий городишко из Лондона. Ну и стояли, гурьба мелких грязных оборванцев, а мы с Джейми – самые грязные и оборванные. Моё стремление сбежать из дома чуть не свело меня в могилу. Кривая нога кровоточила и болела так, что колени дрожали. А местные ощупывали нас взглядами с ног до головы и один за другим проходили мимо.

      Нас с Джейми не хотел никто.

      И вот теперь меня снова отправляют туда, только в одёжке почище. И с гипсом.

      – Ладно, ты, наверно, иди, – сказала я Сьюзан и повернулась к ней спиной. – Тебе же надо идти разбираться.

      Глава 3

      Взаперти у матери я могла хотя бы по комнате двигаться. Теперь же я беспомощно лежала, прикованная к больничной койке, вдали от Джейми и Коржика.

      Если придётся уехать от Сьюзан, никакого Коржика больше не будет.

      Сьюзан Коржика не особо любила – не так, как я. Он ей после Бекки остался. Может, она даст мне его на время, если там, где я в итоге окажусь, будет, где держать лошадь. Всё-таки это ведь я за ним ухаживаю.

      Я закрыла лицо ладонями, и слёзы полились на подушку. Звук я постаралась заглушить.

      Возможно, Джейми разрешат оставить кота. Всё-таки он мышей хорошо ловит. Даже мама могла бы разрешить Джейми кота.

      – Очень, очень жаль насчёт твоей мамы, – прошептала надо мной медсестра помоложе и натянула одеяло мне на плечи.

      Я ничего не ответила. Вообще-то Сьюзан старалась прививать мне манеры, но как полагается себя вести, когда люди сожалеют, что умерла твоя ненавистная мама, я понятия не имела.

      – Папа у тебя где, на фронте? – спросила медсестра.

      Я покачала головой.

      – Умер, – прошептала я. – Давно. С войной это не связано. – И потом добавила: – Теперь мы сироты.

      Медсестру это, видимо, потрясло.

      – Ах ты, бедняжка!

      Я перевернулась на бок, лицом к стене.

      – Что происходит дальше с сиротами? Где они живут?

      – Вообще, в приюте, – протянула медсестра. – Но ведь ваша тётя вас, конечно…

      – Она нам не тётя, – прервала я.

      Когда днём пришла Сьюзан, я притворилась, что сплю. Ближе к вечеру она вернулась с Джейми. Она и книжку нашу с собой принесла, «Швейцарский Робинзон», единственную, какая у нас осталась. Когда на дом упал снаряд, эта книжка лежала в нашем убежище Андерсона – приятно думать, что убежище действительно хоть что-то спасло.

      Сьюзан открыла на первой странице и принялась читать:

      – Вот уже не первые сутки мы находились во власти разбушевавшейся стихии…

      – Нет! – закричала я и зажала уши руками. – Не надо!.. Не хочу!

      Семья швейцарских робинзонов терпела кораблекрушение и попадала на прекрасный остров, где всё оборачивалось для них как нельзя лучше. Джейми обожал эту книжку. Я же никогда не любила. А теперь и совсем терпеть не могла.

      Бушующая