Быт Бога. Евгений Владимирович Кузнецов

память: раньше сидел в другом кабинете и с другим, с Матвеичем-то, теперь он в отставке, и женщина пожилая раз чуть заглянула в тот кабинет, поздоровалась же, видел я, лишь со мной, и Матвеич ей грубо, чего, дескать, тебе… Я тогда, вмиг всё поняв, кивнул уважительно ей, его жене: она ведь приходила просто на меня посмотреть…

      Мне вдруг почудилось, как пахнет там, "внизу"…

      Маня был чёткий, подтянутый, как бывало в дни построений.

      Снял шинель, сел, попросил:

      –– Посмотри, пожалуйста, на градусник.

      Я глянул на стекло окна.

      –– Ну, что?..

      –– Я посмотрел.

      Маня вздохнул глубоко и засобирался.

      И лишь тут Маня… посмотрел на меня.

      Он – я же видел! – вылез откуда-то, чтобы спросить, почему, зачем и для чего он живёт, но вместо того, но вместо того, чтоб сказать мне об этом – посмотрел!..

      И ручка в двери – там, где эта ручка у этой двери, – медленно повернулась…

      Там – в том мире, где Маня и все, пожалуй, из "управы", и где, как казалось, меня нет, – там, выходя из кабинета, не сразу от двери отходят, а полмгновения медлят у закрытой уже двери – услышать слова, что раздадутся преждевременно, а входя в кабинет – полмгновения у двери, ещё не открытой.

      Прислушиваться ко мне – целый ведь арсенал манер и устройств!

      Ну и, конечно и прежде всего, – не спросив меня!.. Ещё бы. Там, где эти устройства и манеры, только ведь думают, что ко мне прислушиваются!.. На самом же деле – поскольку прислушиваются не к себе, а ко мне – там, в том мире, всё оборудовано, чтобы… меня оскорбить!..

      Оскорбить подозрением. И не в том, конечно, что мне есть, что таить, и я хочу утаить. А в том, что во мне есть забота кого-то заблудить!.. Что я тот, кто растрачивается на такое усилие.

      С малых моих лет, вижу, во мне досада – на опасливость обо мне другого. И – от переборотого в себе желания крикнуть:

      –– Не бойся! Зря!

      И досада на хитрость другого: будто его хитрость мною не замечена, – от подавленного зуда крикнуть: