Золотой ларец. Повесть рыбака Маруфа. Илья Стефанов

за неё.

      Но, может, премудрый Бог

                        облегчит дело моё!»

      «Не знаю, – сказала она, —

                        облегчит Он или нет,

      Но без лепёшки в меду

                        не приходи ко мне!

      Ты быстренько вспомнишь, Маруф,

                        каким ты в ту ночку стал,

      Когда женился на мне

                        и в руки мои попал!»

      Я тихо оставил дом,

                        меж вздохов шепча: «О мой Бог!»

      И поспешил к реке,

                        взметая песок дорог.

      Рыбачил я час, другой,

                        бросал и вытягивал сеть,

      И, ничего не поймав,

                        решил отдохнуть, посидеть.

      Потом я прилёг на песок,

                        издав тяжкий вздох, как стон.

      И вот уже крепко сплю

                        и вижу ужасный сон.

      Рассказ об ифрите

      I, 37—42

      Измотанный зряшным трудом,

      Тяну я со злостью сеть

      И громко в сердцах кричу,

      И Бога зову и смерть:

      «Так сотворил Творец!

      Всегда будет мир таков:

      Одним суждено ловить,

      Другим – поедать улов.

      О смерть, посети меня!

      Поистине жизнь скверна,

      Коль добрых она гнетёт,

      А подлых возносит она.

      Сколько раз в сетях лишь палки да трава!

      Тьфу всей жизни (если будет такова)!

      Только – стоп!

      Кувшин тяжёлый сети рвёт!

      Нет! Добыча эта в море не уйдёт!

      Он заполнен, видно, златом, не свинцом.

      Ах, каков я нынче! просто молодцом!»

      Вынув нож, я быстро пробку раскрошил,

      И потряс кувшин, и боком положил,

      Но оттуда ничего не вышло вон,

      Что немного б возместило мой урон.

      И вдруг из кувшина дым

      Стал изливаться струёй,

      Пополз по лицу земли,

      Поднялся смерчем-змеёй.

      Я вижу в нём отблеск огня,

      В дыму будто что-то горит.

      Затем, как грома раскат,

      И вместо дыма – ифрит!

               Ноги как мачты,

               Руки как вилы,

               Голова – котёл!

               Глаза словно лампы,

               Ноздри как трубы,

               И дым из них шёл!

               Рот как пещера,

               Зубы как камни,

               И страшен их щёлк!

      От мрачных предчувствий меня

      Сковало, бросило в пот,

      Мелко зубами стучал

      Мой онемевший рот.

      Ифрит посмотрел на меня,

      Всклокоченный, дикий, злой,

      И загремел-загудел

      Голос его надо мной:

      «Готовься умереть, рыбак,

      У тебя совсем мало времени:

      Я тебя сейчас, червяк,

      Щелчком по темени!

      Тебе хочется бежать без оглядки?

      Но, когда душа в носу,

      Трудно показать пятки!

      Я провёл в море тысячу лет,

      А до этого был слугой Сулеймана.4

      Он,

4

По преданию Сулейман (Соломон) имел власть над джиннами, птицами и ветрами.