Золотой ларец. Повесть рыбака Маруфа. Илья Стефанов

засветился на стене!

      23

      А в следующей сумрачной пещере

      Навстречу мне, оскалив пасти, – звери.

      А на полу – скелеты, кости, прах!

      Но я иду вперёд, припрятав страх.

      И вдруг – всё то, чему забыл и верить

      Я в этих заколдованных горах:

      24

      В пещере полутёмной, сыроватой

      Блестело в кучу сваленное злато.

      А рядом свёрток маленький лежал.

      В себе он, оказалось, содержал

      Предметы снов и грёз Абд-ас-Самада:

      Круг небосвода, перстень и кинжал!

      25

      Я взял на радость друга те предметы.

      (Минуют пусть его напасти-беды!)

      Себе, чтоб не сердить судьбину-рок,

      Я злата взял на жизни краткий срок.

      И выплыл я. И мы вели беседы

      Про честь, богатство, бедность, и порок.

      26

      Мой друг, как человек особой меты,

      Смотреть стал в круг-трубу на все предметы.

      «Теперь узнаю я, – сказал он мне, —

      Что есть внутри нас, и что есть во вне.

      Хочу растолковать я все приметы

      И явной жизни, и картин во сне!»

      27

      А я сказал: «Мне б сердцем внять жизнь эту,

      Не ровня я учёному аскету.

      Я обойти желаю белый свет,

      Чтобы узнать, есть счастье или нет.

      Хочу я, меж людей бродя по свету,

      Найти на это правильный ответ!»

      28

      Скрываясь от разбойничьего глаза,

      Мы вскоре оказались у Микнаса.

      Меня к себе позвал Абд-ас-Самад:

      «Живи здесь, то мне будет не в наклад!»

      Ко мне же мысль пристала как зараза,

      Всё думал я, куда девать свой клад?

      29

      И золота увесистая груда

      Со мною сотворила просто чудо:

      Купцом я стал! Я принял важный сан!

      Готовлю я товар для дальних стран!

      Купив товаров, мула и верблюда,

      Составил я с купцами караван.

      30

      Мы двигались два дня. И – порт уж скоро.

      Но вдруг на караван напала свора

      Перерезающих дороги и пути.

      И каждый захотел себя спасти.

      В стремленьи к жизни мул мне был опора,

      И – ноги удалось мне унести!

      Рассказ о Зейн-аль-Мавасиф

      VII, 289—297

      Бродил я раз по одному из городов

      И вышел к дому из купеческих домов.

      Там пела женщина, и слов-стенаний звуки

      Из сердца будто шли, вобрав влюблённых муки:

             Дует ветер благовонный

             С мест, где след её мгновенный.

             Этот ветер, этот воздух

             Для больного исцеленье.

            Не спеши ты, ветер, мимо,

            Между нами покружи.

            Разузнай все тайны милой,

            Буду ль счастлив я, скажи?

      Я заглянул за ворота из сталь-листов

      И сад увидел из прекраснейших садов,

      А в глубине его, ещё доступной глазу,

      Заметил полог – злата