Жиль. Максим Обухов

качнул головой.

      – Сколько же, – требовали серые глаза, что разбегались по друзьям. Договор изначально был на восемь. Так утверждал Друг и уже открыл рот подтвердить договоренность, но Заказчик его перебил.

      – Три картины я выберу их сам. Вопрос решен, наливайте, выпьем за дело

      Петр посмотрел на Друга. Тот махнул плечами, у него не было ответа, и он не знал, что в этом случае надо говорить. Три так три. Что я поделаю, говорил весь его разочарованный вид.

      Их внимание отвлекло движение на сцене. Глеб Алексеевич отмахнулся от своей ассистентки, и решил начать собрание. Он провел глазами, ища по залу для себя ключевые фигуры, успокоившись на десяти, открыл свой маленький рот. Боясь, что его не услышат или не воспримут, он своими ручками потянул микрофон к себе. Резко его взгляд остановился на одной особе, что ему мило улыбнулась. Он ответил, сделал серьезное лицо и заговорил.

      – Внимание, внимание, – кричал Глеб Алексеевич, рыща своими черными глазками. Они отыскивали самые сладкие, как он говорил самородки. Его костюмчик был дорог, но неприлично мал. Его перешивали по несколько раз. Шили заново, сохраняя стиль. Портной всегда вступал в неравную гонку с животом и всегда был обречен на провал.

      – К черту речи, – крикнул мужик с правого столика, – пока не подадут водку, я отказываюсь слушать что либо. Это как вообще понимать. На столах водки нет. Это не собрание, это балаган!

      – Предлагаю, – выскочил мужичок в смешных очках и с лысиной. Он говорил ужасным писклявым голосом, хотелось прикрыть уши ладонями, – мы не можем начать собрание, пока не прибудет Аристов!

      – Мы не можем ждать вечно вашего Аристова, все знали о начале заседания тянуть, смысла нет, – сказал Глеб Алексеевич.

      Водку в тот день и правда пили ведрами. Сделали виноватой Варьку за жирную закуску, что купила мало водки. Убыль вина приписывали человеку в синем противном пиджаке, что опустошал одну бутылку за другой.

      – Мы начинаем, – проговорил Глеб Алексеевич

      – Я ни разу не была на таких собраниях, – проговорила на ухо Петру, Евангелина – Что здесь обсуждают?

      – Судя по банкету, пьют, по программе обсуждают, – ответил Петр.

      – Тут обсуждают целый ворох проблем, что возникает в каждой некоммерческой организации, – сказал Заказчик, уплетая семгу.

      Глеб Алексеевич, своим басом начал обсуждать насущные проблемы, предлагая пути их решения. Он говорил много. Его слушала только Варя, что сидела на первом ряду, открыла рот и кивала. Считали, что это его любовница, хотя много кого ему приписывали. Все остальные пили, ели, вытирали руки о скатерть. Салфетки были в дефиците, как и водка.

      – Вы меня извините, – пытался исправить ситуацию Друг – но мы с вами условились, что картины будем выставлять восемь штук и не меньше.

      – Прекратите три картины и так очень много. Сколько они занимают места? Это деньги. Я и так пошел на уступки. Благодаря тому, что знал вашего отца. Причем мы еще не определились, где их повесим.

      – В стороне возле