Улыбка химеры. Татьяна Степанова

голос», – подумал Никита. Глаза у Салютова тоже были серые, широко расставленные, а волосы – темно-каштановые от природы и уже поредевшие на макушке, на висках их припорошило сединой, словно сухим серым пеплом.

      – Пока только труп, – ответил Колосов. – Там внизу ваши родственники, они, кажется, уже уехали. Я слышал, у вас несчастье в семье. Примите наши соболезнования.

      Салютов кивнул: спасибо.

      – У вас есть вопросы ко мне, – сказал он, – постараюсь чем могу помочь.

      Колосов облокотился на стол. Ему стало любопытно.

      – А знаете, никак не ожидал такой стремительной профессиональной реакции от вашей службы безопасности, – признался он. – Не ожидал того, что встречу здесь такое редкое желание оказать нам содействие. Обычно в подобных местах от милиции как от чумы шарахаются.

      – Убит наш сотрудник, – ответил Салютов, – нам отнюдь не безразлична его судьба. Мы хотим разобраться в том, кто его убил. Он пытался оказать отпор…

      – Ну, это еще не совсем ясно. Насчет отпора этому героиновому проныре, – Колосов грустно вздохнул, – совсем пока не ясно. А это у вас единственный подобный случай?

      – Единственный? О чем вы?

      – Ну, прежде здесь, в казино, ничего такого не происходило – стрельбы, разборок, выяснения отношений между игроками, самоубийств?

      – Никогда.

      – А этот Тетерин, он у вас ведь и раньше где-то работал?

      – Он проработал более двадцати пяти лет на лакокрасочной фабрике здесь неподалеку в районе. Когда моя компания это производство акционировала, Тетерин остался на ней. А после выхода на пенсию поступил сюда, в казино. Видите ли, у меня правило: я не беру случайных людей.

      – А та фабрика и сейчас вам принадлежит?

      – Да, и работает, и приносит неплохие доходы.

      – Очень хорошо. О самом Тетерине Александре Александровиче что-то можете сказать?

      Салютов пожал плечами. Колосов обвел глазами зал – дубовые панели на стенах, шелковые шторы, хрусталь, бронза, эти черные розы в вазе, платиновые наручные часы – что мог сказать владелец всего этого о пенсионере, подрабатывающем смотрителем туалета?

      – Сан Саныч старше меня, – Салютов кашлянул, – ему шестьдесят было, живет… жил с семьей тут, неподалеку, на Разъезде, где подсобное хозяйство бывших совминовских госдач.

      – Это там, где мост через Глинку? Поворот с Рублевки? – уточнил Никита.

      Салютов поднял на него глаза.

      – Знаете этот мост? – спросил он.

      – Район знакомый, случалось выезжать.

      – Там на мосту авария произошла, – сказал Салютов, – давно, много лет назад. Вы, пожалуй, еще совсем мальчишкой тогда были. – Помолчав, он вдруг неожиданно закончил: – А у меня старший сын в аварии погиб. Полтора месяца назад.

      Воцарилась пауза.

      Колосов посмотрел на розы – тридцать штук, четное число.

      – Сегодня ничего необычного здесь в казино не происходило? – спросил он. – Глеб Арнольдович говорил, что вас весь