Евангелие от Афея. Александр Солин

что люди стараются продлить те обстоятельства, при которых они чувствуют себя комфортно, и, наоборот, быстрее избавиться от тех, которые приносят им неудобства? Другими словами, за первыми они признают статус реальности, ко вторым же относятся как к досадному недоразумению и даже стараются вычеркнуть их из памяти. Сколько бы вы ни злились, вы все равно вернетесь ко мне. И не потому что я ваша единственная реальность, а потому что у меня вам будет хорошо. Конечно, я мог бы переместить вас в щадящий режим и закончить нашу процедуру без лишних эмоций, но вы мне симпатичны, и я имею на вас виды. Чем сильнее сомнения, тем ближе истина. А давайте-ка, я вам кое-что покажу! – вдруг заботливо предложил он.

      И молчаливому Матвею открылась картина.

      Прекрасное летнее утро.

      Перед ним широкая, обсаженная молодыми деревьями улица. От нее под прямым углом отходят дорожки, каждая из которых упирается в дом. Двухэтажные причудливые дома из стандартного материала похожи друг на друга. Широкие окна, ажурные веранды придают им беззащитный вид. Перед домами – лужайки, изгороди отсутствуют. Матвей поворачивает к одному из них. Перед открытой шторой гаража стоит автомобиль странного вида. Из дома выходит молодой человек лет двадцати. Впечатление такое, что он разговаривает по телефону, хотя ничего похожего на телефон Матвей не видит. Он прислушивается.

      – Да, бабуля, я уехал. Нет, я договорился с папой, он заберет деда сам. Да, подарок понравился, да, пригодится, спасибо большое. Да поел, поел! Да, завтра к пяти! Хорошо, хорошо, ты же знаешь – я всегда езжу осторожно. Ладно, все, уехал. И не отвлекай меня в дороге. Я свяжусь вечером. Пока!

      Молодой человек садится в блестящий аппарат, бесшумно трогается с места, сворачивает на дорогу и исчезает за поворотом, оставив после себя легкий запах пара.

      Через открытую дверь Матвей проникает в дом. Просторный холл, удобная обстановка, лестница на второй этаж. В холле – никого, но откуда-то сверху слышится ровный женский голос. Что-то ужасно знакомое в этом голосе. Затаив дыхание, Матвей поднимается по лестнице и оказывается перед просторной, залитой утренним солнцем верандой, выходящей во внутренний двор.

      Посреди на удобном шезлонге полулежит наполовину прикрытая пледом женщина. Возле шезлонга – маленький столик со стаканом оранжевого сока и вазочкой с прозрачными шариками. На веранде кроме нее никого нет.

      – Только что уехал, – говорит женщина. – Сказал, что будет завтра к пяти. Значит, ты сам привезешь отца? Хорошо, будь осторожен в пути. Кстати, у твоего сына новая девушка, с ней он завтра и явится. Итальянка. Не говори – всю Европу уже перепробовал! Да, пора бы – все-таки двадцать пять уже. А чего искать? Вон, напротив, у Соколовых какая дочка растет! Восемнадцать. Да ты у меня такой же бабник был, пока мы с отцом тебя не женили… Передай Ляле привет, чтоб ты без нее делал… Ты сейчас где? А потом? На метро? Да, так быстрее. Я? Я договорилась с дядей Сережей, и сегодня мы едем к нашей