Стихия смерти. Юлия Лилея

не знаю. Будто ночью разбудил кто-то и шепнул: «Пора»

      Дед заулыбался:

      – Прям, как меня, в тот день, когда я первым нашел взору.

      – А потом знал куда идти?

      – Да, что-то вело меня к ней.

      Он радостно обнял внука:

      – Я всегда верил в тебя!

      Дед, шаркая посохом, отправился к соседям. Целый день только и слышались его одобрительные возгласы про внука и взору. И сам он будто помолодел: глаза горели довольным огнем, из голоса почти исчезли ворчащие и вечно недовольные нотки. Все изумленно смотрели на Ната, и как только он отходил, начинали шушукаться:

      – Неужели наш добрый старейшина вернулся?

      Селяне удивленно пожимали плечами.

      – Да, а сколько он поучал наших сыновей. Да не так пашут, да не так сеют!

      Особенно возмущалась невысокая женщина. Один старец долго выслушивал недовольства сельчан и вдруг возразил им:

      – Тише, тише! Смотрите, как Нат, не станьте – ворчунами да брюзгами. Ведь не знаем, какими мы в старости будем. Осуждать его, что на жизнь озлобился он иль посочувствовать.

      Все стыдливо притихли и спешно разошлись. Старец, прикрыв веки и опираясь на посох, погрузился в прошлое. Вдруг кто-то затеребил его за руку, и он будто очнувшись, признал соседского мальчишку, которому всегда всё было интересно:

      – А почему все деда Ната называют ворчуном? А он всегда был таким?

      Старец прокашлялся и молвил непоседе:

      – Нет, только в последние лета. А так слыл он знатным старейшиной и землепашцем, да только случилось несчастье. От мора сгинули невестка и сын, да внук малолетний остался. Тяжело Нату пришлось. От горя, аж почернел он. Зато внука какого вырастил. Ты же знаешь Рема?

      Мальчишка кивнул и восхищенно воскликнул:

      – Который взору нынче первым сыскал?

      – Даа, он самый. А тут старость подкралась незаметно, и старейшиной другого землепашца выбрали. Вот и стал Нат всё ворчать да на жизнь сетовать.

      А сегодня небо его вновь одарило – внук Рем первым нашел взору, и теперь ему быть старейшиной и главным землепашцем. Может, и примирится с судьбой Нат… В жизни всякое случается.

      Старец глубоко вздохнул и, глянув на мальчишку, молвил:

      – Смотри, темнеет уже. Пойдем, провожу тебя по дороге.

      Он взял непоседу за руку, и они неспешно зашагали домой.

      Вечер выдался теплым и звездным, дед и внук уселись перед сном на широком невысоком крыльце дома и Рем, загадочно улыбаясь, молвил:

      – А расскажи, как появилась взора?

      Нат довольно кивнул и начал сказывать. Юноша закрыл глаза, и ему показалось, будто вернулся он в детство и слышит в первый раз историю о янтарных ягодах, о лесе и о золотистом рассвете, что не каждому суждено увидеть. Он не помнил родителей, лишь плотная фигура деда всегда маячила рядом – надёжная, теплая, сильная. И справлялись они вдвоем лихо: сызмальства Рем был рядом с дедом на всех работах – посеве ржи, её сборе, запасе. А, когда весь урожай был собран, и отправлен в столицу, наступало его любимое время – долгих звездных ночей