Домашний рай. Савелий Новодачный

Как воскликнул любимец физтеха Кондратьев в своей репризе «Я не хожу на лекции, я боюсь этих огромных пустых аудиторий!» Но пока младшекурсники исправно ходили на лекции, а в перерывах также аккуратно заполняли залы физтеховской столовой.

      В воскресный день зал столовой практически пустовал. Они не спеша взяли еду и уселись за столик, расположенный возле окна.

      Туманов обладал изрядным аппетитом. В его сегодняшний обед вошли винегрет с идеально нарезанными кубиками свеклы, лапша с плавающим куриным мясом, увесистая продолговатая котлета, прикрытая гречкой, обильно политой темно-вишневым соусом, стакан густой сметаны, компот, да еще светло-желтый сочник с хрустящей корочкой. Аркадий Сергеевич явно любил покушать, о чем свидетельствовали и незаметно для него самого растущий животик, и тот пищевой ассортимент, что перед ним располагался сейчас на столе.

      Туманов деловито расправлялся с едой, а Нахимов вяло ковырял вилкой картофельное пюре.

      – Аркадий Сергеевич, я плохо разбираюсь в медицине, но возможно ли такое, чтобы человек ни с того ни с сего вдруг потерял сознание и умер?

      – Видишь ли, Александр, – доцент маленькой ложкой уже начал отведывать сметану и понемногу отъедать от сочника. – Учеба на физтехе сложная штука, нагрузки огромные, напряжение, как бы это сказать, интегрально накапливается. Особенно у Семена. Ведь он постоянно думал о работе. Да ты и сам знаешь, каково это быть настоящим физтехом. В голове только формулы, опыты, теоремы…

      Нахимов отложил вилку в сторону.

      – Да, Аркадий Сергеевич, я прекрасно знаю о всех трудностях, но Семен всегда отличался исключительным здоровьем, плавал, в футбол и волейбол играл, а тут раз, и сердечная недостаточность. Врачи ведь сами разводят руками.

      – К чему ты клонишь, Саша? – насторожился Туманов. – Ты думаешь, что смерть Семена не была естественной? Может, детективов начитался? Брось, кому может выгодно это? Мы же не в какой-нибудь Америке, где убийства на каждом шагу. Маму Весника лично я готов понять, она теперь в каждом или каждой готова видеть убийцу, но ты-то должен рассуждать логически и не впадать в истерику.

      От волнения доцент даже отложил в сторону аппетитный сочник, так его шокировал ход мыслей первокурсника. Они помолчали.

      Внезапно в открытое окно с Первомайской раздался зычный разнобойный хор студентов:

      «Я променял девичий смех

      На голос лектора занудный,

      На этот епанный физтех,

      На плядский город Долгопрудный!»

      – Пятикурсники, на сборы собираются, маршируют. Плохо поют, а маршируют еще хуже, видать, за это и в воскресенье отрабатывают, – издевательски произнес Туманов. Он не любил мата, поэтому при каждом выкрикнутом нецензурном слове его передергивало.

      Но тут донесся голос капитана Дорохова, рявкнувшего на студентов, затянувших неподобающую песню, и запевала начал другое, разрешенное:

      «У солдата выходной,

      Пуговицы в ряд,

      Ярче солнечного