Аризона на троих. Самый быстрый. Сергей Кишларь

который, привыкшему к бесшумному скольжению клинка Генри, казался верхом неблагозвучия.

      Но деваться было не куда – надо было ждать возвращения если не в цивилизацию, то хотя бы в какой-нибудь захудалый аризонский городишко, в котором можно найти полировальную пасту.

      Раздевшись до пояса, Генри взял в руки катану и выложился так, что вскоре взопрел. Когда ему показалось, что душевное равновесие восстановлено, он спустился к реке, искупался, надел на быстро обсохшее тело одежду. Но к костру не вернулся, – сел в стороне, вынул блокнот и карандаш.

      Этот блокнот Генри называл репортёрским блокнотом, и всегда носил его в кармане сюртука, чтобы можно было без проволочек, не слезая с седла, занести в него мимолётно подмеченную бытовую деталь, нюанс пейзажа или неожиданный оборот речи, свойственный только жителям Дальнего Запада – всё то, что должно было стать основой его будущих путевых заметок о Дальнем Западе.

      Но в дорожном саквояже, поверх бритвенного прибора, сменной рубашки и белья, лежал у него ещё один блокнот, который он купил для набросков к своему будущему роману. Долгое время этот литературный блокнот был девственно чист, ибо Генри никак не мог определиться ни с жанром, ни с главной идеей будущего романа, не говоря уже о сюжете или образах главных героев. Нет, главный герой, конечно был – молодой и подающий большие надежды нью-йоркский репортёр, но с остальным «населением» романа пока было не густо.

      А вот с идеей романа была противоположная проблема, ибо идей этих, в отличие от героев, было столько, что Генри не знал на какой остановиться. Это как в лучшей нью-йоркской кондитерской, когда на тебя через стекло витрины смотрят десятки видов пирожных с нежнейшими кремами, а ты не знаешь, на каком остановить свой выбор. Оттого и оставался блокнот чистым.

      Но после нападения бандитов на дилижанс жизнь сама начала писать за Генри роман, не спрашивая его мнения ни по поводу главной идеи, ни по поводу героев.

      Сначала появилась главная героиня – девушка из аристократического испанского семейства. А теперь созрел и главный злодей. Пытливо щуря глаза, Генри глядел на сидящего у костра Джеда… Конечно! Как ему сразу в голову не пришло! Злодея должны звать Солёный Джед.

      Мстительно сжимая губы, Генри торопливо записывал в блокнот: «Звали его так не потому, что он был пиратом и просолился морским ветром. Нет! Бандит неделями не мылся и настолько пропитался солёным потом, что из-за этого и получил своё прозвище».

      Закончив фразу, Генри быстрыми и резкими движениями карандаша набросал на чистом листе портрет злодея. Отстранив руку, повернул рисунок так, чтобы поймать свет заходящего солнца, досадливо скривил щёку… Злодей получался слишком симпатичным.

      – Генри, идите пить кофе, – крикнула от костра Алисия.

      Не опуская рисунок, Генри глянул поверх него на костёр, – девушка так близко сидела к аризонскому грубияну, что молодой человек воспринял это как очередное предательство.

      Уронив