Хроники трепещущей парадигмы. Юлия Борисовна Медникова

в центре, от которого остальные изображённые на фотографии как будто шарахались, видимо и был этот Джош. Майя что–то, несомненно, слышала о таком родственнике, да и картинка показалась ей знакомой.

      Стена над комодом утыкана булавками, на которых держатся открытки с видами городов: Иерусалим, Тель–Авив, Хайфа, Нью–Йорк, Лос–Анджелес, Бостон, Лондон, Париж, Одесса, Москва, Санкт–Петербург, Витебск, Брисбен и ещё много–много. Майя отколола одну из картонок: «Бабушке Лии от (неразборчиво) с любовью».

      Дверь открылась, и в комнату въехало кресло–каталка, в которой медсестра везла тучную пожилую даму. Она слегка улыбалась, не открывая глаз. Майя поспешила вернуть открытку на место.

      – Лия, у Вас посетительница опять.

      – Даааа? Как хорошо. А кто это?

      – Бабушка Лия, здравствуйте. Я – Майя Цукерберг. Я – ваша…

      Сестра подкатила кресло к столику и оставила хозяйку и гостью одних.

      – Должно быть, а… – Лия махнула рукой – я рада гостям. Девочка, дай я потрогаю твоё лицо.

      Майя склонилась к Лии.

      – Красивая. Садись там… Ты похожа на мою сестру. Моя сестра была красивая. Её звали Рахиль. Но я не любила свою сестру.

      – Почему?

      – Да, это долгая история…

      Сестра принесла поднос с чайником и двумя фарфоровыми чашками.

      – Ой, я же купила пахлаву! Мне сказали, что Вы любите пахлаву, Лия!

      Майя разлила чай, Лия трясущейся рукой отправила себе в рот сочное лакомство, облизала мёд с пальцев, причмокнула морщинистыми губами, и её лицо расплылось в блаженной улыбке.

      – Лия, Вы рассказывали…

      – А?

      – Вы начали рассказывать, про свою сестру…

      – Ах да. Мы с детства с Рахиль были неразлучны. Когда были ещё девочками, в нашем селении появился юноша по имени Джейкоб. Он пришёл наниматься пастухом к моему отцу. Отец спросил, какую он хочет плату за работу. Джейкоб ответил, что в качестве платы хотел бы когда–нибудь взять в жёны дочь хозяина. Мой отец согласился и назначил срок – семь лет. Семь лет Джейкоб жил у нас в доме и пас скот. Джейкоб был умён, набожен и весьма усерден в работе. Он был красив и ловок – все пастухи ловки, иначе не бывает. Я не могла на него наглядеться, и с нетерпением ждала, чтобы обмолвиться с ним хоть парой слов. Но Джейкоб не смотрел на меня. Мне казалось, он такой серьёзный, потому что очень увлечён стадом. Прошло семь лет. И настал час расплаты. Я была старшей сестрой, а значит первой замуж должна была выйти я. Дня свадьбы я ждала с нетерпением. Пришли гости, и отец привёл меня под покрывалом. Джейкоб поднял покрывало, увидел мое лицо и стал возмущаться перед всеми гостями, что не хочет меня в жёны, а хочет другую дочь хозяина – Рахиль. Потому что она красива, и он из–за неё работал на отца семь лет. А отец сказал, чтобы тот взял в жёны сперва меня, а через неделю – второй женой – Рахиль. Тогда, знаешь, так было можно. Но Джейкоб не согласился. И тогда я ушла и больше никогда не видела ни отца, ни любимого, ни сестру. Слышала, что они поженились. Правда, у них с детьми как–то не слишком