Остров Крым. Василий П. Аксенов

Арсеньевич усмехнулся. Ничем, наверно, не изжить врэвакуантского высокомерия к евреям. Даже либерал папа проговаривается.

      – Так вот, знаете ли, этот господин задумал в каком-то там их журнале рубрику «Из жизни замечательных лошадей». Дивная идея, не так ли?

      – И что же? – поднял дворянскую бровь Бутурлин.

      – Зарубили, наверное? – хмуро пробормотал Андрей.

      – Вот именно это слово употребил визитер, – сказал Арсений. – Редактор рубрику зарубил.

      Андрей рассмеялся:

      – Евреи придумывают, русские рубят. Там сейчас такая ситуация.

      Все трое опустились в кожаные кресла вокруг низкого круглого стола. Хуа принес портвейны и сигары и растворился в стене.

      – Ну так что же случилось? – Лучников все больше злился и нервничал.

      – Андрей, на тебя готовится покушение, – сказал отец.

      Лучников облегченно расхохотался.

      – Ну, вот я так и знал – начнет ржать. – Арсений Николаевич повернулся к Бутурлину.

      – Арсений, тебе, наверное, позвонил какой-нибудь маразматик-волчесотенец? – смеялся Лучников. – В «Курьере» дня не проходит без таких звонков. Чекистский выкормыш, блядь кремлевская, жидовский подголосок… как только они меня не кроют… придушим, утопим, за яйца повесим…

      – На этот раз много серьезнее, Эндрю. – Вместе с этими словами и голос Бутурлина стал намного серьезнее.

      – Сведения идут прямо из СВРП, – холодно и как бы отчужденно Арсений Николаевич стал излагать эти сведения. – Правое законспирированное крыло Союза Возрождения Родины и Престола приняло решение убрать тебя и таким образом ликвидировать нынешний «Курьер». Мне об этом сообщил мой старый друг, один из еще живущих наших батальонцев, но… – у Лучникова-старшего чуть дрогнул угол рта, – но, смею заверить, еще не маразматик. Ты знаешь прекрасно, Андрей, что твой «Курьер» и ты сам чрезвычайно раздражаете правые круги Острова…

      – Сейчас уже и левые, кажется, – вставил Фредди Бутурлин.

      – Так вот, мой старый друг тоже всегда возмущался твоей позицией и Идеей Общей Судьбы, которую он называет просто советизацией, но сейчас он глубоко потрясен решением правых из СВРП. Он считает это методами красных и коричневых, угрозой нашей демократии и вот почему хочет помешать этому делу, лишь во вторую голову ставя наши с ним дружеские отношения. Теперь, пожалуйста, Федя, изложи свои соображения.

      Арсений Николаевич, едва закончив говорить, тут же выскочил из кресла и зашагал по ковру, как бы слегка надламываясь в коленных суставах.

      Лучников сидел молча с незажженной сигарой в зубах. Мрак мягкими складками висел справа у виска.

      – Андрюша, ты знаешь, на какой пороховой бочке мы живем, в какую клоаку превратился наш Остров… – так начал говорить товарищ министра информации Фредди Бутурлин. – Тридцать девять одних только зарегистрированных политических партий. Масса экстремистских групп. Идиотская мода на марксизм распространяется, как инфлуэнца.