Байкал. Книга 4. Татьяна Вячеславовна Иванько

ни ревновать, ни сердиться, даже не стал ничего говорить Аяе, потому что не сомневался, что её вины нет в том, что он нашёл её, предстояло ещё выяснить, как ему это удалось… Но, когда я прилетел на другой день и не застал Аяю с самого утра, я не на шутку взволновался. Я явился с цифирью, со всеми, что нашёл в Кемете книгами об этом, ради чего разослал целую армию невольников и по книжным лавкам, и как пообещал ей, намерившись весь день уделить той самой науке, о которой она скучала, сожалея, что не успела изучить её… и не застал Аяю. И постель была давно холодна, и утренняя трапеза нетронута, значит, или ночью ушла или совсем рано утром, пока все спали. Я прождал до темноты, рискуя всем на свете, и так и не дождался и улетел.

      Вернувшись в Кеми, злой и голодный, первым я встретил Дамэ, который вроде дожидался меня, стараясь не думать сейчас о том, где Аяя и что может происходить с ней, я выслушал Дамэ с его чаяниями. Оказалось, он недоволен, что ему ничего не приходится делать и, хотя пошло всего несколько дней, он желал быть полезным и, по-моему, скучал по Аяе, пусть она не помнила его, и как они были близки прежде, но он отлично себя чувствовал начальником её стажи. Конечно, самым разумным было бы отправить его охранять Аяю, лучше защитника не сыскать, но при нём Арит… Да и как всё это объяснять Зигалит, коль скоро так сложилось, что Аяя живёт с Эриком в их доме. Пусть Эр разберется со своей женой и своей семейной жизнью, тогда будет понятнее как быть дальше. Может быть, тогда и придёт время Дамэ вновь послужить Аяе.

      Дамэ многое рассказал мне о последних двух с половиной столетиях жизни Аяи, и я теперь знал всё, словно был рядом с ними. Думаю, именно благодаря его рассказу, и его уверенности, что Аяя, считая меня погибшим, почти не жила, скитаясь по диким и безлюдным местам, я сдержался, пережил внутри себя вспышку ревности, что заронила Зигалит, рассказав, что Орсег навестил Аяю. Я не рассердился даже на Эрика, который ничего не сказал мне об этом, понимая, что тот поступил разумно. Появление Орсега значило только одно: он не утратил своего вожделеющего интереса к Аяе. Что же до неё, я, как никто понимал, что Орсег для неё теперь не предмет желания, как и все остальные. Потому я так был зол на Кратона, воспользовавшегося детской податливостью нынешней Аяи, её уязвимостью…

      Но… я, конечно, не тот, кто может долго быть снисходительным, и если в первый раз мне не на что было яриться, то во второй раз, когда Аяи не было целый день, а может и дольше, я этого не знаю, потому что я принуждён был вернуться в Кемет к своим обязанностям. Мне даже Эрику было зазорно показаться, чтобы не вызвать его язвительных замечаний, и без того было тошно…

      Я увидел Аяю только через день, она встретила меня, на сей раз дома, вернее, в саду, позади дома, где, расстелив плотное покрывало, она расположилась со свитками, намереваясь, видимо, провести здесь весь день. Увидев меня, она сразу поднялась навстречу, сияя улыбкой.

      – Арий! Как я рада! Я нашла твою книгу с задачками! – радостно выпалила она. – Даже нарешала. Поглядишь?

      Сверкает такой ясной улыбкой, даже сердиться не могу… Конечно, я проверил. И ошибок