Петроградка. Ратные дела. Блуждающее слово. Владимир Хачатуров

(так звали соседку) пичкала его снотворным и, улегшись рядышком, вкрадчиво внушала, какие именно товары из каталога должны ему присниться. Николай очень старался, но ничего путного из его стараний не выходило. Овеществленный телевизор, хотя на его корпусе и красовалось гордо «Sony», напоминал то, что был нарисован на стене. Правда, это чудо техники не потребляло энергии и обходилось без антенны, однако ничего, кроме шоу-проповедей, документальных фильмов из жизни замечательных святых и коллективных псалмопений, не показывало. Не лучше обстояло и с другими предметами быта. Миксер невозможно было удержать в руках, он взмывал под потолок и обдирал его до арматуры. Стиральная машина отстирывала все до первозданности, то есть до льна, хлопка, химических ингредиентов синтетики и шелковичных червей…

      Ядвига промучилась два месяца, все надеялась, что Николай возьмется за ум, овеществит что-нибудь приличное и пригодное. Но когда овеществленный накануне тостер, вместо того, чтобы позаботиться о тостах к завтраку, задудел паровозиком и, перебив по дороге всю посуду, рухнул Ядвиге на колени, ангельскому терпению последней пришел конец. Горе-овеществителю устроили прощальный скандал с торжественным отлучением от пострадавшего тела. Николай плакал, обещал исправиться, клялся овеществить лучший в мире мебельный гарнитур, угрожал суицидом, судебным преследованием и в конце концов добился своего. Над ним сжалились, обещали простить, правда, лишь тогда, когда он научится овеществлять так, чтобы овеществленное вело себя надлежащим образом. Либо – когда станет зарабатывать столько, сколько нужно для того, чтобы можно было спокойно сходить в магазин и купить те же самые товары из каталога – въяве, вживе, с гарантией…

      Той же ночью Николай срочно овеществил с десяток надувных матрасов и отправился с утра пораньше на рынок продавать. Ни одного не продал. «До чего покупатель пошел привередливый – оправдывался он. – Все ему объясни: и почему отверстия нет, через которое принято такие матрасы надувать, и отчего противной резиной от не разит, и с какой стати не протыкается он ни шилом, ни ножом, ни отверткой, и всегда ли он будет таким плавучим, как им продемонстрировал, переплыв Фонтанку туда и обратно, и с чего он легко складывается до размеров сигаретной пачки, и каким образом опять становится большим, мягким и упругим, стоит его только развернуть?.. Ей-богу, – вздыхал бедняга, – не пойму, чего еще им надо-то?

      Коммерчески выражаясь, матрасы не пошли. Надо было придумать что-нибудь попроще, чтобы у въедливых клиентов поменьше каверзных вопросов возникало. Две недели бедный Коля травил свой мозг размышлениями, терзал извилины идеями, даже пытался вспомнить, что же он мечтал овеществить в те времена, когда надеялся выудить золотую рыбку, Емелину щуку, медный кувшин с Хотабычем… Но в голову лезла одна ерунда: рыбку в аквариум, щуку на кухню, старика – в богадельню…

      И все-таки он нашел!

      Торгует теперь Николай на рынках да на ярмарках