«В конце тридцатых годов восемнадцатого столетия Невский проспект тянулся от Адмиралтейства, построенного Петром Великим, до моста на реке Фонтанной, который считался выездным пунктом города. Но уже и тогда город на самом деле не прекращался тут, и за Фонтанкой от моста застраивались дома по сторонам дороги к Александро-Невской лавре. Эти дома кончались длинным двухэтажным зданием на том месте, где теперь проложена Пушкинская улица, и в нем находилась лавка товаров незатейливого крестьянского производства, необходимых в домашнем быту. Деготь с баранками играл в этой торговле видную роль…»
«До сих пор еще не имеет настоящего серьезного описания кратковременное царствование императора Павла Петровича. Так называемую павловскую эпоху избирали для своих романов многие авторы, и имя этого императора довольно часто повторялось на страницах исторической беллетристики. Но те исторические монографии, которые относятся к его царствованию, далеко еще не исчерпывают предмета со всех сторон и не дают представления о времени Павла Петровича и его управления…»
«В середине июня 1789 года, когда императрица Екатерина II вместе со своим двором находилась в Царском Селе в летней резиденции, произошло обстоятельство, не отмеченное в исторических летописях и оставшееся совершенно неизвестным, но тем не менее имевшее некоторое влияние на ход событий последних лет царствования великой императрицы…»
«К церкви Сампсония Странноприимца, что на Выборгской стороне, подъехала тяжелая, в шесть стекол, запряженная четверкою цугом карета с гербами рода Олуньевых на дверцах. Был исключительно теплый, как нарочно выдавшийся, августовский вечер, какие редко бывают в сыром Петербурге в это время года. Косые лучи заходящего солнца, словно жалея расстаться с потухавшим теплым днем, обдавали красным светом все широкое пространство, далеко видное кругом…»
Елизавета Николаевна Водовозова
«Бабушка Аксинья – старая, престарая, совсем седая старушка. Никто никогда не видал ее без дела: привычка такая у человека – терпеть не может сидеть, сложа руки. Когда она поставила на ноги внучку, которую вынянчила на своих руках, а тяжелая крестьянская работа стала ей не под силу, она ни за что не хотела долее жить в большой семье своего сына…»
Елизавета Николаевна Водовозова
«От хвойных деревьев человеку так много удовольствия и выгоды, что их не мешало бы больше разводить и лучше предохранять от врагов. Когда идет рубка хвойных деревьев, множество работников толпится в лесу. Огромная куча этих деревьев уже свалена у опушки леса. Один крестьянин разрубает дерево, на короткие бревна, складывает их в телегу и отсылает продавать в город для топки печей. Другие работники кладут целые стволы на двуколки и отправляют к плотнику, который употребляет их на разные постройки или распиливает на доски, а потом стругает, чтобы сделать гладкими, для обшивки деревянных стен и домов. Зеленые хвои идут туда, где нужно что-нибудь предохранить от порчи…»
Елизавета Николаевна Водовозова
«Зимою наше озеро доставляло мне другие удовольствия. У меня было много знакомых подруг на другом берегу. Часто посещать их летом было невозможно: когда поднимутся волны, ехать на лодке опасно, а объезжать кругом далеко; в хорошую же погоду у нас не было гребцов, так как все люди были заняты полевыми работами…»
Елизавета Николаевна Водовозова
«Люди, которые весь век свой живут в больших шумных городах никогда не поймут как дорожить деревенский житель близостью озера или реки. Первые годы своего детства я провела в глухом захолустье и не только не видела никакого уездного города, но не имела понятия даже о каком-нибудь фабричном или промышленном селе…»
Елизавета Николаевна Водовозова
«Быка сейчас отличишь в стаде: он гордо расхаживает между коровами и сильно бьет себя хвостом по широким бедрам. Бык гораздо красивее коровы: он сильнее, храбрее, взгляд его более разумный…»
Елизавета Николаевна Водовозова
«Кто жил в деревне, тот знает, как грязны деревенские улицы: по ним часто ездят, и скот проходит по нескольку раз в день, зачастую на них и помои выливают из окон. Когда в дождливое время непроходимая слякоть и лужи мешают, пробираться от одной избы к другой, родители приказывают детям набросать на дорогу хворосту, дранок и жердей. Но такая дорога немыслима даже для большого благоустроенного села, а тем более для города, где живет много людей, а потому там и устраивают мостовую. Мостовая от большой езды часто портится, и ее приходится поправлять…»