«В Петербурге, в доме царицы Марьи Матвеевны, угловая горница. Окна на Неву; видны голландские шпицы и низенькие мазанковые домики Петербурга-городка. Солнечный зимний день. Царевич Алексей сидит у стола. Подьячий Докукин стоит перед ним…»
«Дмитрий Петрович в креслах; Юрий возле него на стуле, Александр в стороне стоит у стола и перебирает бумаги…»
«Эх, братец мой – что вид наружный? Пусть будет хоть сам чорт!.. да человек он нужный, Лишь адресуйся – одолжит. Какой он нации, сказать не знаю смело: На всех языках говорит, Верней всего, что жид…»
«Ах, мой творец! Да ты всегда не в духе, смотришь грозно, И на тебя ничем не угодишь. Скучаешь ты со мною розно, А встретимся, ворчишь!..»
«Эх, братец мой – что вид наружный? Пусть будет хоть сам чорт!.. да человек он нужный, Лишь адресуйся – одолжит. Какой он нации, сказать не знаю смело: На всех языках говорит, Верней всего, что жид…»