Посох Байбосына. Людмила Лазарева

тарелок, друзья с благодарностью посмотрели на Гульназ. «Сытый мужчина – добрый мужчина», – говаривала бабушка Гульназ, когда учила внучку готовить. Девичья внешность часто обманчива. За гонором и высокомерным взглядом нередко скрывается доброе сердце, и удивительная способность выживать в любых условиях. Внешняя красота для женщины чаще испытание, чем привилегия. Умение быть гибкой, покладистой, молчаливой – где надо, нередко становится важнейшим плюсом слабой половины человечества. Особенно, если необходимо уладить конфликт.

      – Отчего наш Профессор встрепенулся, как золотой петушок на пике, когда увидел огромную палку, что я нашла у костра?

      – Глупая, – Арман сладко зевнул, наливая себе чай, настоянный на горных травах. Ему нравилось поучать. – Ты не палку нашла, посох. Чувствуешь разницу?

      – Не особенно, – повела плечиком девушка. Она точно знала, как быстро разговорить человека, достаточно просто прикинуться глупой и всякий раз заглядывать в глаза с чувством восхищения и любознательности.

      – Понимаешь, даже посох посоху рознь. В древности вот считалось, что посох сделанный из особого дерева, да с заговорами обладал магической силой и в трудную минуту оказывался единственным предметом, который способен помочь по-настоящему. Считалось, данный предмет олицетворяет мужскую силу или даже власть.

      – Точно, – подтвердил Варис. – Особенно власть. Жезл Будды означал закон и порядок. А человек, на древних гравюрах, держащий посох с закруглённым концом в левой руке чаще всего оказывался кардиналом или епископом. Бог Гермес в греческой мифологии, Иоанн Креститель, много кто ещё имели особенные посохи. Или вот, помнишь, наброски Пушкина? Там почти все мужчины ходили с тростью. Думаешь, она лёгкой была?

      – Уверена, зачем дворянину тяжести носить.

      – А вот и нет, вот и нет! – перебил Варис. – Трость весила от трёх до семи килограмм. Рукоятку часто из кости вырезали, металлом с драгоценными камнями украшали и намеренно утяжеляли. Такая трость была как тренажёр, чтобы рука всегда натренирована была – для пистолетов или чтобы шпага, да сабля казалась легче во время сражения или дуэли.

      – А я видела на одной репродукции дядьку, он посох с листьями в левой руке держал. Зачем ему живая палка? Она же мягкая, толком не обопрёшься, – не унималась Гульназ, чувствуя, что попала в точку и поток информации, обрушившейся на неё будет очень даже кстати во время сдачи зачёта у Профессора. Откуда он будет знать, где и как получены ценные данные про обыкновенную с виду палку.

      – Во даёт, – удивился невежеству Арман. – Как ты вообще у нас на курсе оказалась? Дядька с посохом, покрытым побегами, наверняка был Иосифом Аримафейским*. Историю любой религии знать надобно, голубушка.

      – Кто такой ваш Аримафейский я не помню, – разобиделась Гульназ не на шутку. – Лучше хворост принеси, если мужчина. Мышцы ног тоже требуют тренировки. Профессор выйдет, а огонь погас, еда