.

него. Этот человек настолько далек от художественной искусства, что даже не знает, что это совсем не те предметы, с помощью которых творится магия?!

      – Господин Лиссан, – собирая остатки самообладания в кулак, обратилась к руководству я, – а что мне с этим делать?

      – Нарисуйте что-нибудь, – невозмутимо ответили мне, – или хотя бы напишите свое имя, если не сможете нарисовать.

      И я разозлилась. Как можно судить о человеке, лишь только взглянув на него? Вообще странный какой-то этот господин директор. Задает неудобные вопросы, а про работу вообще ни слова не сказал. Даже на диплом не взглянул, а он у меня, между прочим, с отличием. И с какой стати он сделал вывод, что я ничего не умею?

      В следующую секунду я решительно подошла к директорскому столу, смело уселась в высокое кожаное кресло. Разгладила перед собой лист. Ручку и бесполезную чернильницу отодвинула прочь. Вместо нее достала из сумочки свое волшебное художественное перо. То самое, которое выбирает себе каждый адепт-художник еще на первом курсе, при поступлении в академию. Это перо у каждого уникальное и, в идеале, будет служить одному человеку всю жизнь.

      Свое перышко, моего незаменимого волшебного помощника, я очень любила. Острое, тоненькое, с ярким красным хвостиком. Оно всегда меня беспрекословно слушалось. Вот и сейчас, едва я установила волшебный инструмент на листе и активировала привычным жестом, перышко вздрогнуло и принялось выписывать на бумаге замысловатые кренделя.

      Я подняла взгляд на господина директора. На его лице отразилось легкое удивление, левая бровь поползла вверх. Но я не отвлекалась. Мое перо тем временем все танцевало, вырисовывая крючки и завитки. Когда лист был полностью заполнен, повинуясь моему приказу, перышко остановилось и послушно прыгнуло в мою ладонь. Я же поднесла руку к письму, поставила острие в самый центр и активировала заклинание.

      И случилось чудо. Впрочем, самое обыкновенное чудо, которое может сотворить каждый маг с художественным даром. Картинка ожила. Каждая строчка зажила своей жизнью. Из всего письма я выбрала лишь нужные мне буквы, остальные медленно уползли за край листа. Буковки соединились в красивую витиеватую надпись и заискрились горным хрусталем на солнце.

      Более чем довольная своей работой, подняла взгляд на руководство. И натолкнулась на абсолютно насмешливый, полный превосходства взгляд.

      – Я вас что написать просил? – прозвучал ироничный вопрос.

      – Имя, – нахмурилась я.

      – Чье имя? – издевательство в голосе.

      – Ой!

      Я снова взглянула на свое творение и неудержимо залилась краской. Надпись гласила: “Господин Вальд Николес Лиссан. Директор, задающий странные вопросы”. Как так получилось?! Наверное, из-за эмоционального всплеска мое художественное перышко выхватило из головы совершенно не ту мысль. Я расстроилась.

      А господин Лиссан совсем наоборот. Похоже, моя ошибка его позабавила. Он усмехнулся и задал следующий, совсем уж неожиданный вопрос, который откровенно поставил меня в тупик:

      – Вы замужем?

      С бесконечным удивлением смотрю на него. А в глазах господина