Эльд. Борис Белокуров (Усов)

лица угрюмо

      Ни одна ещё крыса не удрала,

      Даже те, что бегут из трюма —

      Сбавят скорость, приостановят бег,

      Громогласный услышав окрик:

      «Ты, с хвостом, а ну предъяви билет!»

      Голос в сердце бьёт, словно кортик

      Если мышь, как заяц, в нашем стихе

      Лжёт, бежит, никому не веря —

      То для контролёра на языке

      Не найдётся имени зверя

      ГРАНИТНЫЕ СЕМЕНА

      МЫ ЕДЕМ НА СЕМИНАР,

      ГДЕ НОВОГО ФРОНТА РОСТКИ

      ВАС ВСЕХ РАЗОРВУТ НА КУСКИ

      Мышелов построил свой коридор

      Чтобы время текло сквозь пальцы

      Только время. Время и прочий вздор

      Остальные – в капкан, как зайцы

      Но и заяц, если он крикнет: «БАНЗАЙ!»

      Называться «БАНЗАЙЦЕМ» будет

      У животных смелости хоть отбавляй,

      Потому они и не люди

      «Ричард Львиное Сердце» – зовут короля

      Сердце льва, не домохозяйки

      И никто этот титул не носит зря,

      Как сказали бы SHANGRI–LAIKI

      Вспомним БЛЭК УХУРУ, свободу BLACK

      Раггамаффин слегка угрюмый

      Sandra Jones была там храбрее всех

      И её не зря звали ПУМОЙ

      Мышелов был зол. Молчалив и зол

      И спокоен, как лунный кратер

      Когда молод был, он носил камзол,

      Когда вырос постарше – латы

      А на этих латах – гербы, гербы

      Злые сфинксы на алом поле

      Это значит – предки легли в гробы,

      Утопив рассудок в кагоре

      Леопарды, лоси и много дров

      Чтоб пылало всё Подмосковье

      Чтобы знало, там, где пройдёт мышелов

      Будет осень средневековья

      Первобытный невероятный страх

      Витражей разноцветный холод

      Молот ведьм и площадь в алых кострах

      Грубой черни визгливый хохот

      Тут колдун. Здесь нелюдь и людоед

      И палач с мертвецом в обнимку

      Бой часов, утруска и мышеед

      Подчиняются фотоснимку

      На котором майскетчер, наш лютый царь

      Улыбается Кларком Гейблом

      И никто не скажет, что он устал

      Наслаждаться кровавым лейблом

      Но…

      Счастье сильных, что мыши не знают слов

      Но они по первому слову

      Как Годзилла выйдут из тайных нор

      И растопчут в прах мышелова.

      «Красные глаза на белом фоне…»

      Красные глаза на белом фоне

      Светом опалённого лица.

      Bloody Mary, только в алкоголе

      Не найти ни драйва, ни свинца

      Шапка цвета шапки-невидимки

      И спартанский шарф колора «беж»

      В голосе звенят такие льдинки,

      Будто отправляют за рубеж

      Усики, пролезшие сквозь кожу

      Нижней оттопыренной губы

      И причёска, как клинки без ножен

      Или трактор, вставший на дыбы

      Не забыть упомянуть про брови,

      Словно у цыплёнка табака

      Кинопробы не нужны. Для роли

      Подойдут