Эффект присутствия. Михаил Макаров

блюдо с салатом «оливье», обильно заправленным майонезом.

      Маштаков подумал: а ведь приходилось ему пить вот в таких мразотных клоповниках такую вот левую водяру в кампании с такими неандертальцами. Подумал и передёрнулся от ненависти к себе.

      Он отобрал у хозяйки письменное заявление о том, что претензий к своему гражданскому мужу Бабарыко С. Ф. она не имеет, телесных повреждений он ей не причинял, опасности для нее он не представляет, из принадлежащей ей на праве собственности квартиры увозить Бабарыко С. Ф. она милиции категорически не разрешает.

      Теперь в случае наступления даже самых тяжких последствий никакой самый принципиальный прокурор не предъявит к Маштакову претензий. А если и предъявит, обломается.

      «Фэци квод потуи, фациант мельора потэнтэс» говорили в таких случаях древние римляне.

      «Я сделал всё что мог, кто может, пусть сделает лучше».

      Миха переписал паспортные данные нигде не работающего гражданина Бабарыко в рабочую книжку. Тот настороженно следил за тем, как в руке милицейского капитана шевелился хвостик шариковой ручки.

      Дописав, Маштаков встряхнул истрёпанным паспортом с отслоившейся обложкой и, протянув его мужику, сказал внушительно:

      – Всё про тебя знаю теперь, Сергей Филиппович. Из-под земли достану чуть чего. А в час ночи заеду к вам, проверю обстановку!

      В этой ситуации это было верхом его возможностей. Закон о милиции и Кодекс об административных правонарушениях запрещали изымать граждан из их жилища в отсутствие письменного заявления проживающих там лиц. Признаков преступления в действиях Бабарыко С. Ф. не усматривалось.

      На выходе из квартиры Миха пытливо заглянул в лицо хозяйке:

      – Может, все-таки забрать его, Вера? Ты как?

      Женщина замотала головой, резиново заулыбалась, улыбка вышла жалкой.

      – Нет-нет, что вы! Новый год же! Как можно? Простите меня, дуру, за беспокойство.

      – Ну смотри. Чуть чего, беги к соседям Курицыным.

      Этот совет он давал, переступая через порог. Женщина протянула руку к замку, оставшийся без поддержки ворот халата открылся. Ниже выступающих ключиц, на впалой груди желтели и чернели пятна застаревших кровоподтеков. Поймав взгляд милиционера, хозяйка поспешно запахнулась.

      «Аллергия в запущенной форме», – досадливо покусывал нижнюю губу Маштаков, спускаясь по лестнице.

      Понятное дело, контрольным приездом после полуночи он только стращал мужика. К каждому столбу милиционера не приставишь.

      Из «УАЗика» Миха сразу связался с дежурной частью и доложился. Медведев, одобрив его действия, велел срочно возвращаться на базу, требовалась машина на выезд.

      15

      31 декабря 1999 года. Пятница.

      15.30 час. – 16.30 час.

      Во второй раз мобильник зазвонил еще назойливее. Смоленцев поморщился и покосился на дисплей, номер высветился тот же самый, городской. Смоленцев знал, кому он принадлежит.

      «Куда мента ни