Кровь. Закат. Эльдар Салаватов

смеется. Кровник качает головой. Дед, подождав и поняв, что маневров больше не намечается, встает и, прихрамывая, идет в хвост собирать свой багаж.

      Кровник поворачивается к девочке. Та выглядит бледной, и он осторожно прикасается тыльной стороной ладони к ее лбу: прохладный. Глаза ее – две спелых вишни. Его – два красных пятака. Он чувствует, как скрипят веки по иссохшей роговице. Вата во всем теле. Поспать бы. Поспать.

      Взяв ребенка за руку, он идет в сторону пилотской кабины. Уже собравшись войти, останавливается: ящик, очертания которого показались ему знакомыми, – это большое старое пианино, намертво прикрученное к переборке здоровенными болтами. Кровник открывает крышку, видит черно-белые клавиши и золотые буквы «Украина». Он аккуратно возвращает крышку на место. Чувствует, как маленькая ладошка выскальзывает из его руки.

      – Эй! – говорит он встревоженно и присаживается на колено. – Ты чего?!

      Она выглядит еще более бледной, чем полминуты назад. Черные круги под глазами проявились, словно на фотографии.

      – Тебе плохо? – спрашивает он встревоженно. Она тяжело дышит, приоткрыв рот. Смотрит на него взглядом, в котором явно читается приближающийся обморок.

      Он быстро снимает с нее бронежилет и бросает его на пол рядом с пианино.

      – Тошнит? – спрашивает Кровник. Она беззвучно открывает и закрывает рот.

      Он рывком отдергивает занавеску.

      Вспышка.

      В глазах такая резь, будто брызнули из баллончика со слезоточивым газом.

      Слезы – сплошным потоком.

      Он прикрывается рукой. Еле разлепляет веки и смотрит сквозь щели-пальцы: СОЛНЦЕ.

      Они летят прямо на Солнце.

      Они выше облаков.

      В разрывы между их белесовато-серыми клочками виден лес. Сплошной ковер тайги. Смазанные полупрозрачные диски винтов сверкают в солнечных лучах, как остро отточенные лезвия. Уверенный низкий гул моторов. Пилотка в своем кресле, словно маг: висит над всем этим великолепием прямо в воздухе. Прозрачный пол под ее ногами выглядит хрупким и тонким, словно лампочка накаливания. Огромные темные очки скрывают половину ее лица. Она поворачивается и сдвигает один наушник:

      – Че?

      – Аптечка где? – он кивает на девочку. – Дочери плохо! Нашатырь есть?

      – Вон! – дергает головой Пилотка.

      Кровник открывает шкафчик, достает железную коробку с красным крестом. Быстро находит пузырек с нашатырным спиртом и идет к девочке. Та стоит, прислонившись к переборке. На солнце ее бледность еще более очевидна. Он откручивает крышку и выдергивает пластиковую пробку зубами. Сует пузырек ей под нос.

      Она встрепенулась, дернув головой, заморгала.

      – Ну?! – встревоженно Кровник.

      Смотрит на него удивленно и одновременно испуганно.

      Морок и поволока ушли из ее глаз. Стоит, хлопает ресницами. Кровник протягивает пузырек к ней, и она отстраняется, сморщившись.

      – Че там? – спрашивает Пилотка из-за спины. – Лучше?

      – Вроде