Пусть мертвый оживет. Джеймс Чейз

отступил в сторону, и в кабинет, сняв шляпу, вошел человечек из «роллс-ройса».

      Ролло смерил его взглядом, старясь не выдать своего любопытства.

      Человечек подошел к столу.

      – Разрешите представиться, – сказал он. – Я Дюпон. Хотел повидаться с вами.

      Ролло встал.

      – У вас расточительная манера знакомиться, мистер Дюпон. Прошу, садитесь.

      Бутч глянул на Ролло и удалился. Дверь за ним неслышно притворилась.

      Человечек сел, выразительно посмотрел на Селию, и его глубоко посаженные глаза недовольно сверкнули.

      – Лучше, чтобы мы были одни, – обратился он к Ролло.

      Тот снова погрузил свою тушу в кресло.

      – Мы одни, мистер Дюпон.

      Воцарилась долгая пауза. Селия застыла, точно бронзовая статуя, в упор глядя на Дюпона.

      – Вы хотели видеть меня, – нарушил молчание Ролло. – Зачем?

      Дюпон крест-накрест сложил руки на золотом набалдашнике трости.

      – Я кое-что слышал о вас, – произнес он, по-прежнему буравя взглядом Селию. – Возможно, вы сумеете помочь мне.

      – Помогать людям не в моих правилах, – откровенно признался Ролло. – Мне хватает других занятий.

      – Я мог бы купить вашу помощь.

      Ролло уперся ладонями в зеленый бювар.

      – Это меняет дело.

      Разговор снова застопорился. Дюпон потирал набалдашник трости, не решаясь перейти к сути: его смущала Селия – он не понимал, зачем она здесь и почему он должен терпеть ее неотвязный взгляд.

      – Нам все-таки лучше поговорить наедине.

      – Селия не в счет, – успокоил его Ролло, – а я без нее как без рук. – Он улыбнулся. – Она по-английски не понимает.

      Дюпон не поверил ему, но решил, что выбирать не приходится.

      – Ну хорошо, – вздохнув, сказал он и положил трость на пол. – Разумеется, все, что я скажу, должно остаться между нами.

      – Разумеется.

      Не решаясь начать, Дюпон несколько секунд рассматривал свои ногти.

      – Меня интересует вудуизм, – наконец сказал он.

      – Что-что вас интересует? – переспросил Ролло, наклоняясь вперед могучим корпусом.

      Дюпон отвел взгляд и как-то сдавленно, едва слышно повторил:

      – Вудуизм.

      Ролло побагровел, точнее, побурел, в щелочках глаз блеснули молнии. Но он сдержался: интуиция подсказывала, что стофунтовая облигация – не последняя ценная бумага в распоряжении его визави. Если этому недомерку охота валять дурака, пусть потешится. За потеху он сполна заплатит.

      – Я ничего не понимаю, – преувеличенно спокойно сказал Ролло.

      – Мне нужно выйти на тех, кто разбирается в вуду, – объяснил Дюпон, теребя перчатки. – Я думал, может быть, вы кого-то знаете. За наводку я заплачу.

      Ролло очень смутно представлял себе, что такое вуду, и подавно не представлял, был ли в его неординарном кругу хоть один человек, который бы смыслил в этом больше. Но глупо говорить нет, когда деньги сами идут в руки.

      – Может быть, я и знаю… Трудно сказать, чего я не знаю. – Он ободряюще улыбнулся Дюпону. – Но прежде чем что-то обещать, я попросил