Кукла талисман. Генри Лайон Олди

еще искажали ярость и отчаяние.

      Жутковатая смесь.

      Рядом валялись плети. Большая размоталась, ее конец свесился в дыру. Казалось, плеть, ожив, пытается уползти подобно умирающей змее.

      Я шагнул ближе, хотя и не собирался осквернять себя прикосновением к мертвецу. За два с половиной года службы я привык к виду покойников. В конце концов, переживать не о чем. Убийца получил по заслугам и отправился в ад, убитый продолжил жить в теле убийцы. Все в порядке, справедливость будды Амиды восторжествовала. Кому сочувствовать, о ком горевать? Остается лишь уточнить обстоятельства, занести в протокол и сдать дело в архив.

      Обстоятельства мне были известны. Свидетели – сослуживцы и мать Хэруо – опрошены, личность подтверждена, грамота о фуккацу выписана и заверена у секретаря Окады. Да, теперь, дослужившись до дознавателя, я не только получал пятьдесят коку риса в год (полсотни! да я богач!) – но и имел право выносить вердикты и выдавать документы. Есть чем гордиться!

      А уж как гордились мной родители! Ради одного этого стоило стараться.

      Мертвец дал мне окончательное подтверждение. На шее покойника чернели следы сдавливавших горло пальцев. Удушение, Хэруо сказал правду. Одежда в беспорядке, штаны задрались, гримаса на восковом лице – все ясно свидетельствовало об отчаянном сопротивлении.

      – Небеса и ад! Это же я!

      Одзаки Хэруо застыл в дверях. Цветом его лицо сейчас не отличалось от лица покойника.

      – Да, это ваше тело. А вы ожидали увидеть кого-то другого?

      – Н-нет…

      – Успокойтесь, Хэруо-сан. Все уже закончилось. Вы живы, радуйтесь.

      – Д-да, я радуюсь…

      – Прошу вас, сосредоточьтесь. Расскажите во всех подробностях: как выглядела та девушка, что привела вас сюда?

      – Она… она…

      – Вспоминайте!

      Я повысил голос, стегнув Хэруо словно плетью. Самурай вздрогнул, заморгал, приходя в себя. Отвел взгляд от мертвеца, уставился в дальний угол комнаты.

      – Она сидела там, когда вы набросились друг на друга?

      – Да. За миг до того, как… Я ее наконец рассмотрел.

      – Очень хорошо. Продолжайте.

      – Лицо. Выбеленное как луна. Настоящая красавица. И родинка. Родинка на щеке.

      – На левой? На правой?

      Хэруо задумался.

      – На левой.

      – Прическа? Одежда? Фигура? Украшения?

      – Волосы. Черные, как смола! Немного растрепанные. Золотые ленты.

      – Вы очень наблюдательны. Дальше.

      – Кимоно. Верхнее. Оно блестело перламутром! Шелковое, дорогое, на вате. С узором: листья, цветы… Нижнее кимоно белей снега. Из-под него выглядывало третье, алое. Как кровь!

      Его затрясло.

      – Вы многое запомнили, Хэруо-сан. В такой ситуации это подвиг. Я восхищен вашим мужеством. Можете припомнить что-то еще?

      – Пояс. Темный, тоже шелковый. С золотым шитьем. Кажется, листья клена. Она его распустила. Нарочно распустила! Потому и стало видно нижнее кимоно.

      – Вы очень помогли дознанию. Что-то еще?

      – Нет,