Архивы Дрездена: Гроза из преисподней. Луна светит безумцам. Могила в подарок. Джим Батчер

потребовалось несколько секунд, чтобы собраться с силами, но она все же сделала глубокий вдох и заговорила с девочкой ясным, спокойным голосом, не поворачиваясь в ее сторону.

      – Все в порядке, – сказала она. – Дженни, Билли, марш в детскую и заприте дверь. Живо.

      – Но, мам… – начал было мальчик.

      – Сейчас же, – добавила Моника, немного повысив голос.

      Дженни положила руку брату на плечо.

      – Идем, Билли. – Она внимательно посмотрела на меня. Взгляд у нее оказался слишком старым и проницательным для ее возраста. – Пошли. – Оба исчезли за дверью. Щелкнул замок.

      Моника подождала, пока они выйдут, и разразилась рыданиями.

      – Прошу вас… Пожалуйста, мистер Дрезден. Вы должны уйти. Если вы останетесь здесь, когда начнется гроза, если он узнает… – Она закрыла лицо руками и всхлипнула.

      Я шагнул к ней. Я не мог обойтись без ее помощи. Какую бы боль она ни испытывала, мне нужна была ее помощь. И мне казалось, я знаю имена, чтобы назвать ей.

      Порой и я умею быть ужасным до невозможности.

      – Моника. Пожалуйста. Меня загнали в угол. У меня нет выбора. Все, что я узнал, ведет сюда. К вам. И мне некогда ждать. Мне нужна ваша помощь, пока я не взорвался, как Дженнифер, и Томми, и Линда. – Я искал ее взгляд, и она встретилась со мной глазами и не отвела их. – Пожалуйста. Помогите мне. – Я смотрел в ее глаза и видел в них страх, и горе, и усталость. Я просил у нее больше, чем она могла позволить себе дать мне.

      – Хорошо, – прошептала она, повернулась и шагнула в сторону кухни. – Хорошо. Я расскажу вам все, что знаю. Но помочь вам мне нечем. – Она задержалась в дверях и оглянулась на меня. Слова ее падали со свинцовой убежденностью абсолютной, стопроцентной истины. – Вы все равно уже ничего не сможете поделать.

      Глава 21

      Кухня у Моники Селлз оказалась веселой, яркоокрашенной. Она коллекционировала мультяшных коров, и стадо их заполонило все стены и дверцы шкафов и холодильника. За окном, позвякивая, висела батарея разноцветных стеклянных бутылок. На улице завывал ветер: гроза подступала все ближе. Большая, приветливая корова-часы на стене покачивала хвостом-маятником: тик-так, тик-так…

      Моника присела за стол, подобрала ноги под себя и чуть успокоилась. Кухня, догадался я, служила ей святилищем, местом, куда она укрывалась, когда ей становилось плохо. Помещение носило следы заботливого ухода и сияло чистотой.

      Я дал ей успокоиться еще немного – совсем немного, потому что времени у меня не оставалось. Я почти кожей ощущал, как электризуется воздух в ожидании грозы. Я не мог позволить себе игру в щадящем режиме. Я как раз собирался открыть рот, чтобы поторопить ее, но она опередила меня:

      – Задавайте вопросы. Вы спрашиваете, я отвечаю. Сама я не знаю, с чего начать.

      – Ладно, – сказал я и прислонился к кухонному столу. – Вы ведь знали Дженнифер Стентон. Вы с ней в родстве.

      Выражение лица ее не изменилось.

      – У нас обеих материнские глаза, – кивнула она. – Моя младшая сестренка всегда была бунтаркой. Она сбежала из дому, чтобы