Дурочка и котёнок. Дмитрий Андреевич Шашков

ь, пока была трезвая. Но крепкий напас конопли меня поправил. Потом второй, чтобы уже наверняка. И снова стало можно жить. Даже можно вспомнить вчерашний день. То есть сегодняшнюю ночь. Хотя, что там вспоминать? Почти не противно было, потому что хорошо накурилась и выпила, только немножко больно. Под ширкой лучше – совсем не больно и не противно. Зато этот честный попался, не кинул, денег дал, как договаривались. Теперь и на ширку будет, и на поесть.

      С детства жизнь моя наперекосяк, как говорится. В школе выучиться не получилось – сложно всё, что другие запросто решали, у меня никак, – и что делать? Меня там все и прозвали «дурочка» – обидно так! А разве я виновата? Потом ещё батя помер от пьянки, и мать с горя… В общем, руки на себя наложила. Я её не виню, она не в себе была с горя-то. Иначе бы она меня не бросила, она меня любила, я знаю…

      Выхожу на улицу из подъезда – и не поздно, главное, проснуться удалось, почти утром, и наутро покурить нашлось, так что получилось и встать с кровати довольно быстро. И погода ещё такая – солнышко, ветерок, – в общем, всё как будто складывалось в это утро. Да, думаю, значит, и с ширкой сложится – и нормально будет, пока есть ширка, даже – хорошо. Может, день или два, может и больше! На больше-то вперёд и не загадывала…

      Иду, значит, и вдруг слышу, пищит кто-то. И где – не пойму, кто – не пойму, только так жалостливо. Повертелась кругом, посмотрела, – поняла, – из люка пищит! Сначала думала, младенец в люк провалился! А крышка наполовину задвинута, только щель есть, а в щель мне не пролезть, хоть и маленькая я совсем, – никак. Ну, младенец, думаю, значит, ещё меньше. Я и так и сяк эту крышку – тяжеленная! – наконец подвинула, чтобы щель пошире, заглянула туда, и тут совсем расстроилась! Не младенец это, а котёнок! Был бы младенец – я бы людей позвала, они – милицию, вытащили бы! А тут – котёнок! Кому он нужен? А пищит так жалостливо – хоть плачь! Я тут и подумала, чем плакать, полезу за ним.