Тайси, или Девушка из сна. Виталий Лозович

Марину, а за ней ещё и Люда… а за той уже Люба, дальше Рита, ещё Люба, Света, Оля, Маша, Таня, опять Ира, снова Марина, Гуля, Лена, Лена, и опять Лена, что-то в двадцать пять на Лен тянуло… А вот чего у него не было, так это двух девчонок вместе, сегодня первая, завтра вторая, потом опять первая, потом вторая, потом первая… Это что значит? А это значит, что нравственность он ещё не потерял, с чувством порядочности у него всё в порядке. Приятно ощущать себя высоконравственным мужчиной – девчонок была куча, а нравственность не потерял.

      Тайси. Интересно, она не подумает о нём, что он – то ли дурак полный, то ли… не-ет! Он просто не даст ей никакой возможности так о нём судить! Он докажет на деле! Точно. На теплоходе разберёмся. Там каюты отдельные, там места больше, санузел рядом. Гигиену же соблюдать надо, правильно?

      Стучали колёса, мелькали огни за окном, и быстротечные, встречные поезда, ревя гудками, проносились мимо, как крики в ночи. Поезд летел к Москве.

      Утром они проснулись одновременно. Тайси удивлённо и неразумно поднялась на колени и оглядывалась вокруг, словно оказалась в купе впервые. Потом выглянула в окно и спросила:

      – Мы, случаем, ночью не поехали в обратную сторону?

      – Нет, – отрывисто сказал Виталий, – едем на юг, как и вчера.

      – А как я здесь проснулась? – пришла та в себя, быстро оценила ситуацию и говорила уже голосом тургеневской девушки.

      – Пришлось тебя перенести, – сказал небрежно Романов, – ветер дует, носом шмыгаешь.

      – Неправда, – сказала Тайси уверенно, но без резкости, – я никогда не шмыгаю носом.

      – Вот как? – остановился Виталий, – Похоже, придётся правду рассказать?

      – Конечно, правду, – чуть ли не потребовала она.

      – Ты, когда на левом боку спала, лбом о стенку стучалась, соседи приходили жаловались. Пришлось перенести.

      Секунду Тайси смотрела на него удивлённо и подозрительно, потом потрогала свой лоб и спросила:

      – А почему шишки нет?

      – Может, лоб такой? – предположил тот.

      – А почему прошлый раз не стучалась?

      – Так ты прошлый раз пьяная была, – удивился Виталий. – Упала и уснула мертвецким сном.

      Она улыбнулась, схватила подушку и запустила в него. Витасик поймал и бросил подушку обратно, как это делают родители, не желая ругать расшалившихся детей.

      Завтракать никто не пошёл. Пили чай, доедали у Юрия Петровича вчерашние пирожки и какую-то сырокопчёную колбасу. Андрей выглядел плохо, жевал зло и всё больше молчал. Юрий Петрович был весел и, казалось, похмелялся не вчера вечером, а сегодня, перед едой. Потом они с Андреем ушли курить, Тайси вытащила свой чемодан.

      До Москвы оставалось несколько часов. Всё утро Тайси занималась своей внешностью – сидела напротив Витасика, забросив нога на ногу в своём бесстыдном халатике и два часа подпиливала свои ноготочки на руках, иногда сдувая с них образовавшуюся пыль на пол. Витасик делал вид, что читает книгу. Потом