Только (не)любовь. Агата Чернышова

безопасности, невольно начинаешь думать, что с тобой бы эта история никогда не произошла. Ты сильная, умная, независимая, пуд соли съела на неприятностях, уж ты-то найдёшь выход, обманешь судьбу!

      Только попав в схожие обстоятельства, понимаешь, что ни фига подобного! Затворы машины щёлкнули, и дверь не открылась. Я оказалась в ловушке.

      – Да не кричи ты, снежная девочка! – усмехнулся мажор, повернувшись ко мне. – Сейчас приедем в контору, где зачитают завещание, каждый распишется и всё.

      – Может, лучше завтра? А то у меня намечены срочные дела, – робко спросила я на всякий случай.

      Понятно, что досточтимые господа, если они вообще существуют, не будут переносить свои дела ради моих планов встретиться с подругой.

      – Сегодня, Герда. Те более вы распишетесь только в том, что ознакомлены с завещанием. Для вступления в наследство надо соблюсти ряд условий, – мажор произносил всё это отрывисто, между делом, рассматривая что-то в телефоне, и всё меньше напоминал прожигателя жизни и весёлого тусовщика, каким казался на первый взгляд. Нет, похоже, он хотел выглядеть таковым, но вот истинная личина великого комбинатора проглядывала сквозь внешний лоск.

      – Каких условий? – спросила я, и мой взгляд упал на телефон, который я всё ещё сжимала в руке.

      Я попыталась как бы невзначай переложить его в другую руку и спрятать за себя, чтобы набрать на панели быстрого вызова Стасю. Она девушка сообразительная, да и я громко произнесу что-нибудь, что подскажет подруге: я в беде, звони в полицию.

      Но, видно, такие дела удаются только в кино. Амбал, сидевший справа от меня, наклонился и мягко забрал телефон, обдав запахом сигарет, смешанных с дорогим парфюмом, чтобы тут же передать мой ещё новый аппарат мажору. Дмитриеву Ярославу. Имя и фамилию я запомнила, только вряд ли они настоящие.

      – Я верну. Потом, – хмыкнул мажор и, повертев мою трубку в руках, положил в бардачок и так громко захлопнул его, что я вздрогнула.

      Последняя и единственная ниточка связи с внешним миром оборвалась, а я, скрестив руки на груди, отодвинулась к окну и принялась разглядывать проносящиеся мимо урбанистические пейзажи.

      – А повежливее пригласить было нельзя? – спросила я, отметив про себя, что мы движемся к центру.

      Поехали Кутузовский проспект, движемся к Краснопресненской набережной. И, как назло, нет приличной пробки, в которой можно застрять на пару часов! Может, выпал бы шанс обратить на себя внимание людей из соседних машин? Хотя, не факт. За тонированными стёклами джипа ничего не видно!

      – Приглашали, но вы, как я понимаю, не привыкли к цивилизованному общению. Телефон взять, открыть дверь квартиры и выслушать, – язвительность в голосе мажора граничила с грубостью и несдержанностью. Он спрятал свой телефон в карман джинс и сердито забарабанил по колену. – Пока ты строишь из себя недотрогу, мы все можем лишиться наследства!

      А вот это уже любопытнее! Я оторвала взгляд от окна и всем видом показала, что внимательно слушаю. То, что передо мной не маньяк и не псих стало