Последний шанс. Дмитрий Андреевич Шашков

такую ответственную работу доверяют людям без соответствующего высшего образования? Только после курсов, как у меня… Моё высшее тут никак не поможет! Ну, разве что доведётся побеседовать о литературе, но это как раз можно было бы и без образования… – Екатерина, осторожно вылив ведро грязной воды в унитаз, помыла тряпку, и накрыв ею ведро, убрала их на прежнее место, тщательно вымыла руки и направилась на кухню готовить подопечному пищу на двое суток, до следующего посещения социального работника. – Какое же мрачное у него жилище! Ни одной иконы, сидит в полумраке, книги, кажется, только какие-то случайно сохранившиеся на полках собрания сочинений всяких горьких и тОлстых… Что же он делает целыми днями? Неужели так вот сидит и то дремлет, то смотрит в пустоту?.. А что бы я делала на его месте? Ну, положим, читала бы… Молилась бы?.. Но целыми днями? Надолго ли меня хватило?..»

      Екатерина тяжело вздохнула и принялась за приготовление пищи, одновременно припоминая знания, полученные на курсах социальных работников.

      «Я с самого начала неправильно повела себя – социальный работник не должен слепо выполнять распоряжения получателя социальных услуг! Нужно стремиться к взаимодействию, партнёрским отношениям для раскрытия потенциала личности… Но как это сделать, когда он так стар и беспомощен?»

      – Катенька… – она вздрогнула и замерла, услышав из комнаты такое обращение, – Катенька! Подойди ко мне, пожалуйста!

      Екатерина поспешила к старику и опять, как при первом своем появлении, замерла прямо перед ним, чтобы ему, учитывая плохое зрение и малоподвижность, хорошо было её видно.

      – Да, Петр Павлович… Вы задремали… – «Как бы так тактично сказать ему, что такое обращение ко мне не совсем правильно?» – Понимаете, Петр Павлович…

      – Помолчи… Я тебя лет на пятьдесят старше, могу на старости лет обратиться, как мне удобнее.

      «Да Бог с ним, правда… Что в этом плохого?» – подумала она, всё так же стоя перед ним, не далеко и не близко, – «может, ему так лучше?..»

      «Теперь могу наконец разглядеть её глазки… Как они трогательно по-детски распахнуты с выражением лёгкого испуга… Пусть смотрит на меня так и ждёт, что я скажу, а я помолчу… Может, это мой последний шанс хоть посмотреть на красивую молодую девушку… Скоро, скоро ей надоест эта работа… Хотела помогать немощным старикам, глупенькая, но надолго ли её хватит? Или её сильный молодой самец вскоре сделает своё дело, и она уйдёт в декрет… Вот, встрепенулась! Надоело стоять? Надо приболтать её, чтобы не упорхнула!»

      – Ты присядь, Катенька! Вон там стул, давай его сюда, поближе, – «Сколько же изящества в движениях её сильного молодого тела!» – Готовкой потом займёшься, у меня и аппетита нет, чтобы всё съесть, что мне готовят… Мне поговорить нужно… Так сказать, не в телесной пище нуждаюсь! Вот расскажи, почему ты выбрала эту работу?

      И он пристально уставился ей в глаза сквозь толстые стёкла своих очков. Екатерина заёрзала на стуле, обдумывая ответ.

      – Ты не спеши, Катенька! Время у нас есть… Расскажи хоть