Последний шанс. Дмитрий Андреевич Шашков

ажки и, выйдя из лифта, замерла перед весьма обшарпанной дверью, пытаясь подавить волнение.

      – Господи! Дай мне сделать дело сие во славу Твою и на пользу людям! – помолилась она, трижды осенила себя крестным знамением и хотела поклониться, но дверь перед её лицом помешала ей это сделать. Коснувшись на мгновение лбом двери, она достала ключ и внимательно посмотрела на него.

      "Как же это, должно быть, ужасно, – размышляла она сама с собой, – когда при тебе в твою квартиру посторонние люди входят своим ключом! Бедняга! Господи, только бы всё сложилось хорошо! Помоги мне и ему!"

      Она решительно вставил ключ в скважину, повернула раз, другой, дверь не сразу, но вскоре поддалась, и девушка, снова перекрестившись, шагнула в полумрак незнакомой квартиры и громко произнесла в пустоту: "Здравствуйте, Петр Павлович!", затем поспешила войти, закрыв за собой дверь, сбросила обувь и пальто и, миновав коридор, поспешила в полутемную комнату. Здесь на кресле сидел неподвижно очень худой, высохший старик. Свет пасмурного дня через щель между полузадвинутыми шторами освещал его напоминающее восковую маску жёлтое лицо, покрытое коричневыми возрастными пятнами, большой сгорбленный нос и очень выступающий кадык. Замерев прямо перед ним, девушка громко и четко повторила: "Здравствуйте, Петр Павлович, меня зовут Екатерина, социальный работник! Как Вы себя сегодня чувствуете?"

      Старик, кажется, только теперь очнулся ото сна или какого-то забытья, медленно взял с журнального столика у его правой руки очки с огромными линзами и дрожащей, неестественно тонкой рукой не с первой попытки водрузил их у себя на переносице, затем уставился на девушку, рассматривая её. Девушка терпеливо ждала, замерев перед ним.

      "А она ничего, эта новенькая, – думалось ему, – фигурка очень даже! Если бы подошла поближе, я бы и личико разглядел… Последний раз на старости лет хоть полюбоваться… Вот ведь судьба хоть чуть-чуть, да порадовала напоследок…"

      Пауза очень уж затянулась, и девушка ещё раз повторила.

      – Здравствуйте, Петр Павлович! Как Вы себя чувствуете? Может быть, Вам что-нибудь нужно? Что-то сделать?

      – Да… – медленно ответил, наконец, старик еле слышным голосом, – помой, пожалуйста, пол.

      – Да, конечно, – согласилась Екатерина, немного удивившись, так как пол вовсе не был ничуть грязным.

      – Швабры у меня, правда, нет…

      – Ничего-ничего, я и так, не страшно!

      – Только давайте я включу свет, вам будет лучше видно…

      "Неужели она догадалась? – удивился про себя старик, – а она не из стеснительных"

      – При ослабленном зрении рекомендуют, – продолжила девушка, – побольше света, да и мне удобнее будет мыть пол, Вы не возражаете?

      – Нет-нет, включай, конечно, – сказал старик и пару раз как будто странно каркнул. Девушка с удивлением обернулась к нему, и тогда только поняла, что это он так смеётся, и тоже заулыбалась, обрадованная, что удалось поднять ему настроение. И, даже не поинтересовавшись, что именно его развеселило, поспешила включить свет. Затем быстро прошлась в ванную, наполнила ведро воды и, вооружившись тряпкой, принялась мыть пол, усердно нагибаясь. Старик же неотрывно следил за её движениями. Когда Екатерина обернулась к нему спиной и опять усердно нагнулась к самому полу, он весь, преодолевая немощь, подался вперёд…

      "Какая же великолепная у неё задница! Кажется, у какой-то из моих подружек была такая же… Лет тридцать? сорок назад?.. А одета весьма скромно, ну да такую фигурку не спрячешь!.. Только что мне теперь да это?.. Что я мог бы с ней сделать, даже чисто теоретически?.. Мне и шлёпнуть её по попе сил не хватит… Разве что погладить… Забыл уже, что с женщиной надо делать! Старый пень!.. А у неё наверняка есть мужчина – молодой сильный самец!.." Тут изображение в его глазах помутнело, расплылось и исчезло. "Ну вот, опять слёзы! Ещё не хватало! Теперь я её даже видеть не могу… Только бы она не заметила…" И он сильно, как мог, склонил голову на грудь и вбок, и закрыл лицо дрожащей левой рукой. Екатерина продолжала усердно мыть пол, ничего не замечая.

      Наконец, слёзы кончились, и старик, не отнимая левой руки от своего лица, опять осторожно, одним глазом между своими тонкими пальцами, взглянул на девушку. Она всё так же усердно мыла и без того чистый пол. Тогда он, взяв правой рукой со столика бумажный платочек, тщательно вытер им лицо и скомкал в руке, вдруг крикнул со злостью в голосе.

      – А ну прекрати немедленно!

      Девушка резко выпрямилась и обернулась к нему.

      – Простите, пожалуйста! Я что-то сделала не так? Извините, я же первый день…

      Старик недоумевающе глядел на неё. В какой-то момент ему показалось, что она издевается над ним, но нет, теперь при ярком свете он четко видел её миловидное, почти детское личико с большими глазами, вопросительно и немного испугано смотрящими на него.

      – Зачем тебе это надо? – неожиданно для самого себя спросил он.

      – Я же… Вы же сами сказали помыть пол! – удивилась Екатерина. Тут она опять немного испугалась, а вдруг у него проблемы с кратковременной памятью, и он попросту забыл, что только что