Двенадцать раундов войны. Сергей Самаров

Потом это дело бросил. Просто устал. А в «тяге» мне роста не хватало. Там почти все выше меня были. Пока подойдешь, чтобы его ударить, тебе пять раз врежут. А удары в «тяге» солидные. Голова гудит. Тогда совсем другой бокс был. Не теперешний. Это сейчас… Перчатки такие, что кулак не сожмешь. Шлемы эти… Мы их даже на тренировках не надевали, хотя на сборах порой и заставляли. Сделали из бокса женскую толкотню. А в наши времена били, так уж били. Не хуже, чем в «профи». И уж после того, как я бокс бросил, сделали первый тяжелый вес, до девяносто одного «кэгэ». Как раз бы мне там боксировать, но мой поезд уже ушел…

      – А Уматгиреев был хорошим боксером? – спросил следователь.

      – Мы примерно одного уровня считались. Оба мастера. Звезд с неба не хватали, на союзный уровень не тянули, но где-то на третьих, иногда даже на вторых ролях быть могли. Но тогда у нас в стране тяжелый вес вообще мощным был. И мне с Уматгиреевым мало что «светило». И высокие были, выше Джабраила, и даже ниже меня, но суперталанты, не как я. Нас близко от сборной не рассматривали. Держали на дальних подступах. А стили у нас разные. Тогда и слова-то такого не знали – аутфайтер. Это сейчас так говорят, когда профессионалы у нас появились. А я по этой классификации был ярко выраженный панчер. На удар, то есть, боксировал. Удар у меня был неплохой, да и сейчас что-то от былого осталось. Форму поддерживаю. Только уже боевую. Сейчас стараюсь бить так, чтобы после удара противник не встал. А для этого желательно что-то иметь в руке. Хотя бы малую саперную лопатку.

      Старший лейтенант Березкин смотрел на своего комбата с удивлением. Наверное, за все время их совместной службы старший лейтенант не слышал от комбата столько подряд произнесенных слов, как сейчас. Похоже, что подполковник Калужный волнуется, вспоминая Джабраила Уматгиреева. И это волнение выражается в излишней говорливости.

      – И что теперь? – непонятно о чем спросил полицейский подполковник.

      – Теперь будем активно ловить Джабраила, – ответил подполковник спецназа ГРУ.

      – А как его поймаешь? – ухмыльнулся Тарамов. – Он порхает как бабочка…

      – И жалит как пчела… – добавил следователь. Видимо, что-то понимал в боксе.

      – Нет, до того уровня он недотягивал, – ответил следователю непонятными для Тарамова словами подполковник Калужный. – Не хватало таланта. А это значит, догоним и поймаем обязательно. У меня никаких сомнений нет.

      Глава первая

      Совещание проходило в республиканском управлении ФСБ, где тоже сильно обеспокоились активизировавшейся активностью амира Уматгиреева. Естественно, старшего лейтенанта Березкина, как и других командиров взводов спецназа, на такие совещания не пригласили. Но командира батальона спецназа ГРУ подполковника Калужного позвали, поскольку именно ему была отведена роль основного охотника за неуловимым амиром. Подполковник уже подавил свое волнение, пришедшее вместе с воспоминаниями, и теперь был привычно молчаливым и неразговорчивым. Войдя в кабинет, где