Твоя жертва. Лика Ви

раз, но подстроить игру нам точно уже никто не позволит, так что думай что-нибудь еще или просто признай, что тебе не нужна правда.

      Я его чуть не ударил. Мне не нужна правда? Да что ты несешь? Я даже подскочил на месте, а потом выдохнул:

      − Можно я просто посплю? – спросил я в итоге, понимая, что мне надо взять себя в руки и действительно включить голову.

      − Да, иди. Дайте ему с собой льда, а то вон губа какая опухшая…

      Мне действительно дали льда, сгрузив его в небольшой пакет. Я приложил его к верхней губе разбитой и зацелованной ее губами, но не ушел, а просто сел обратно. Быть одному было тяжело.

      − Пей и думай вслух, обычно это тебе помогает, − сказал Андрей, подлив мне виски.

      Бармен как раз отошел в сторону, и я действительно смог говорить, хоть и тихо. Игравшая музыка полностью глушила наш диалог от чужих ушей.

      − Я был уверен, что она мертва, − начал я.

      − Это я помню. Ты говорил, почему, кстати?

      − Ну… помнишь, я сбежал из больницы после последней операции и ты не стал меня искать… до сих пор не понимаю, почему?

      − А что за тобой бегать? Во-первых, куда ты денешься без документов-то, официально мертвый. Во-вторых, если и правда денешься, то молодец и мне уже тебя не поймать. Ну и, в-третьих, если ты не помнишь, я не собирался никогда держать тебя при себе, как зверушку на привязи.

      − Это да, хотя тогда я в это не верил, просто всякий раз, когда пытаюсь представить, сколько денег…

      − Мы не о деньгах, а о твоей Ане, − снова перебил меня Андрей. – С чего ты взял, что она мертва?

      − Я приехал сюда, − признался я. – Она должна была быть в той квартире. Они знали, что она моя девушка, невеста, короче, что она моя! Я боялся, что с ней могли что-то сделать, потому приехал. Квартира все еще была опечатана, что меня очень удивило. Почти год прошел, потому я стал спрашивать у соседских старушек, мол, в вашем подъезде жила девушка Аня, не знаете, где она?

      Я это сказал и снова вспомнил как это было страшно. Я смотрел на них и боялся узнать ответ, а у меня спрашивали, кто я такой. Я плел что-то о том, что мы были в одном детском доме, а они так странно на меня смотрели.

      − Забудь ее, милок. Просто забудь, − сказала одна из старушек, и у меня все внутри оборвалось и похолодело.

      − Ее квартира так и опечатана и вот это… что я должен был подумать? – спросил я у Андрея.

      − Игорь, когда дело касается Ани, ты идиот, не следак, − заявил он уверенно. – Такого бреда я от тебя не ожидал. Ты потом не мог перепроверить?

      − Мог, но…

      Я плечами пожал. Конечно, идиот, именно так я себя и почувствовал, когда Андрею передали документы о моем расследовании, передали от девушки погибшего в этом расследовании человека.

      Быть тем самым погибшим и понимать, что их отдала она… что она жива… что она с этим уродом!

      Я сжал кулак. Стиснул зубы и больше ничего не говорил.

      Если она меня предала, то зачем искала, кому можно передать найденные мною факты, а если не предавала, тогда почему она с моим злейшим врагом? Почему?!

      − Так, все! – перебил мои мысли Андрей. – Я соглашаюсь на вторую игру, а ты