Сокровище ордена еретиков. Владимир Владимирович Голубченко

вызванные скорее усталостью, нежели назойливостью Беркли.

      – Ну что же… – вставая в полный рост произнес Питер: – Мне нужно сделать пару звонков и подготовить оборудование, а вы тут… Ну приведите себя в порядок что ли, все-таки грядет новая жизнь, – без эмоционально произнес Питер и снова удалился на кухню.

      Все это время Южин хранил молчание и лишь изредка бросал осторожный взгляд в сторону Софии, но оказавшись с ней наедине, воодушевился и с открытой улыбкой отставил пустую кружку в сторону:

      – Значит я был прав! Я не первый.

      София сделала глоток черного напитка, изрядно остывшего, за то время, что ей пришлось объясняться с Беркли, после чего невинно улыбнулась и пожав плечам, словно провинившийся ребенок ответила:

      – Далеко не первый…

      – А что потом? – мгновенно сменил тему Южин.

      – В смысле? А что потом?

      – Мы сделаем документы и разбежимся по разным сторонам?

      – Таков план, – невозмутимо ответила воровка.

      – Мне несколько не ловко о таком спрашивать! – замялся историк: – Хотя с другой стороны… Наверное, мне могут потребоваться определенные средства… Раз уж я теперь никак не смогу воспользоваться своими сбережениями…

      – Да, не сможешь… – задумчиво повторила девушка: – Но не переживай, я привыкла заканчивать свои начинания. У тебя будет определенная сумма на первое время.

      Южин вдумчиво слушал каждое слово подельницы и утвердительно кивал головой. Историк счел неуместным уточнять о какой именно сумме идет речь, тем более его это не так уж и интересовало.

      – София, не сочти за грубость, но можно ли поинтересоваться, а все произошедшее с нами, оно действительно достойно твоего потенциального вознаграждения?

      – Хочешь знать сколько мне платят? – искренне удивилась воровка.

      – Да! – улыбнулся Южин: – Наверное это не мое дело… – поспешил добавить историк: – Но если я правильно понял, то это письмо весьма посредственная историческая находка.

      – Еще раз! – заинтересовалась девушка.

      – Письмо, оно не представляет никакой исторической ценности.

      София недоверчиво посмотрела в лицо историка, после чего медленно перевела взгляд на дорожную сумку, в которой спрятала металлический тубус с заветной поклажей. Проведя пару секунд в раздумьях, девушка неспешно подошла к сумке и выудила из ее недр контейнер. Откручивая герметичную крышку хранилища, способного сберечь содержимое даже от огня, София спустя мгновение вновь уселась рядом с историком.

      – Ну раз уж так сталось, что ты эксперт, то это вообще, что такое? – протягивая профессору истории письмо, спросила София.

      Южин аккуратно развернул сверток. За последние девять часов ничего не изменилось, на бумаге были вычерчены причудливые узоры, то и дело сплетавшиеся в безумном танце. Неискушенному человеку могло бы показаться, что никакой логики и смысла в этих начертаниях в общем-то и нет. Также никуда не делась и алая бесформенная печать, отпечатанная на листе.

      – Я не знаю! – пожал