Возвращение Галахада. Андрей Олегович Ларин

созвучны нашему времени как отголоски эпохи акселерации и первоначального накопления.

      Волшебная Гора. Транскрипция Парсифаля

      Бродил Иосиф, собирал золотые яблоки, и встретился ему Большой Брат.

      – Сколько тебе бродить? Иди в пустыню и молись дубинноголовому идолу. Авось, он тебя научит уму-разуму…

      – Не ходи, – прошелестела ветвями яблоня. – Там река с кисельными берегами, молочными водами, не доплыть тебе, не доплыть. А дальше Волшебная Гора запуталась в деревьях, не залезть тебе на гору, не залезть… Все эти сюжеты Томаса Манна воочию мы наблюдаем на картинах Питера-Пауля Рубенса, Ганса Гольбейна и Питера Брейгеля. Да позднее Возрождение богато арабесками европейской культуры. А что в Англии – в Англии овцы съели людей.

      Женщины в большом городе

      Так же Сара Джессика Паркер, Синтия Никсон, Ким Каттрол и Кристин Дэвис. Шахерезада – тысяча и одна ночь. Нимфы и нимфетки собирают конфетки. Этому дала, этому дала, а этому не дала. Поднялся ветер и унес Мэри Поппинс и Питера Пэна в далекую страну Белгравию коматозных состояний и дешевых аллюзий. Нинs Хаген и Грейс Келли, Элла Фитцжеральд и Моника Левински на страже дня и повестке новой реальности. Игры разума начались не с Рассела Кроу, а с Джонатана Свифта – декана собораcв.Патрика в Дублине и, по совместительству, резидента английской разведки. Их больше занимали рефлексивные квесты, а не счастье людей.

      В институте Санта-Фе пытались поставить искусственный интеллект на службу прогрессу, что, однако, не очень получилось. «Интеллект как шагреневая кожа», – убедительно произнес Мерлин.

      2.3. Там на неведомых дорожках следы невиданных зверей

      От Моби Дика.

      Финансовый Дядя Сэм в образе Мерлина витает над собором Святого Петра в Ватикане накануне 3 апреля 2005 года. Регрессоры засучили рукава.

      – Идет наплыв, – сказал Галахад и продолжил, – пришел, увидел, победил – такова экспансия греков и римлян, а взятие Трои космополитами всегда откладывалось на потом. Кстати, одним из лозунгов протестантских деятелей был Компромисс, понимаемый как маневр между Сциллой папства и Харибдой императризма самого дурного толка, типа Фридриха Барбароссы. Неужели вы, уважаемый сэр, думаете иначе, и то, что осталось в закромах священной Римской Империи, уже покрыто тленом и прахом?

      – Увы. Известно, что всему человечеству помочь невозможно, за исключением какого-нибудь отдельного человека…

      Тема из другой корзины – осень патриарха – закономерный итог жизненного пути олигарха и филиппинского президента Маркоса и вечность Симона Боливара у писателя Габриеля Гарсиа Маркеса.

      – Вас потянуло в лирику, Тристан! Магеллановы облака как одно из созвездий вдохновляли всех путешественников в ночи Дальнего Космоса. На этой ниве астрофизики удачно потрудились Карл Саган, Хаббл и Шкловский.

      Средневековая эстетика и постмодерн. Невыдуманные сюжеты.

      Идея Акме как вершины духа вполне культурно и исторически оправдана со времен Анны Ахматовой, Андрея Белого и Дмитрия Мережковского. Однако,