Дегуманизация медиапространства: проблемы и решения. В. Н. Бузин

обстоятельства потребовали переосмысления понятия пространства. В последние десятилетия пространство приобретает статус особо значимой социологической категории. Зададимся простым, на первый взгляд, вопросом: можно ли счесть случайным, что одним из достаточно заметных исследовательских трендов последних десятилетий в социальных и философских науках стала проблема пространства. Почему тема, считавшаяся до недавнего времени периферийной в социологических исследованиях, вызвала неожиданный интерес, и каковы причины обращения к тематике социального пространства. История учит за любым «поворотом» в науке искать кризис «старых» реалий и переход к новым. Если попытаться найти самую общую формулировку для описания кризиса, с которым связана пролиферация «поворотов»[1] в современных социальных и гуманитарных исследованиях, то таковой, пожалуй, окажется «кризис индивидуальной и коллективной идентичности» (Хёсле, 1994), маркирующий собой качественно новый этап в развитии общества, который М. Бубер назвал бы «эпохой бездомности» (Бубер, 1995, с. 167). Рефлексивные реалии подвергают «дом» дисперсии. По существу, пространство дома с его достаточно жесткими и стабильными качествами исчезает. Вот как А. Шюц в свое время трактовал дом: «Мы будем понимать под домом нулевую точку системы координат, которую мы приписываем миру, чтобы найти свое место в нем… Дом означает различные вещи для разных людей. Он означает, конечно, отцовский дом и родной язык, семью, друзей, любимый пейзаж и песни, что пела нам мать, определенным образом приготовленную пищу, привычные повседневные вещи, фольклор и личные привычки, – короче, особый способ жизни, составленный из маленьких и привычных элементов, дорогих нам» (Шюц, 2004, с. 550). Такой дом ныне практически исчез. Современный же дом формируется рефлексивным медиапространством – его качества становятся столь «текучими» (Бауман, 2004), что дают основание говорить об утверждении пространства бездомности.

      Таким образом, любое серьезное изменение в направлении социальных и гуманитарных исследований, по словам С. А. Кравченко, на поверку оказывается осознанной учеными практической необходимостью, продиктованной усложняющейся динамикой современного общества рефлексивного модерна и связанными с нею изменениями: кризисами, коллизиями, травмами, разрывами и противоречиями практической жизни (Кравченко, 2012).

      Положение о необходимости учета качественно нового пространственного аспекта человеческого существования следует понимать в контексте следующего. Во-первых, мы ни в коем случае не говорим об открытии понятия пространства в социальных науках, ибо сама эта тема является далеко не новой, особенно для социологии и философии. Речь идет о «переосмыслении» пространства. Во-вторых, акцент смещается с пространства самого по себе как предмета исследования – на рефлексивное, становящееся пространство.

      По П. Штомпке, становление – результат современной усложняющейся

1

Для объяснения динамики научного знания в методологии П. Фейерабендом был выдвинут принцип «пролиферации», близкий по духу принципу «конкуренции научно-исследовательских программ» И. Лакатоса и некумулятивистской истории науки Т. Куна (Фейерабенд, 1986).