Свет в потемках. Лариса Жуйкова

такую картину: отлетающие дрова, сосредоточенный Олег, снег, медленно падающий на деревья.

      Он её сначала и не заметил.

      Она стояла в проёме двери в одних плавках, белых, самых простых, и обнимала себя за плечи.

      Он бросил полено, снял шапку.

      – Ты сдурела, что ли?! Быстро в дом!

      Она хихикнула, но не ушла.

      – Щас увидит кто-нибудь! Холодно!

      Он любовался её красотой секунду, а потом вскочил на крыльцо. Она завизжала, понеслась в дом – он догнал, стянул с себя куртку, завернул в неё свою Лену и утащил её в койку.

      Потом они валялись до обеда, как сытые кот с кошкой, хотя и не ели ничего с вечера. Она гладила его по голове, трогала его густые брови, щекотала кончиком растрёпанной косы ему нос.

      – Нууу, я не люблю щекотку, хватит.

      Она снова донимала его. Он сел в кровати.

      – Ты чего такая непослушная, а?

      Она улыбнулась своей самой хитрой улыбкой.

      – Я тебя ещё воспитаю.

      Она хохотала. Он встал и стащил с неё одеяло.

      – Оденься, пожалуйста, иначе я тебя снова… съем.

      Она кинула в него подушкой.

      Лена приготовила на маленькой садовой плитке самую обыкновенную яичницу. Олег молча ел, время от времени поглядывал на пожелтевшую бабушкину фотографию и думал: «Господи, бабуль, как хорошо, что я тогда заболел на этой своей рыбалке!»

      У самого синего моря

      На высокой террасе с деревянными перилами и каменными ступенями, прищурившись, стоял мужчина. Он пристально всматривался вдаль, пытаясь что-то рассмотреть.

      Там, где лестница кончалась и начинался песок, совсем рядом плескалось море. Дом был будто выстроен ради одного только вида на водный простор. Неприглядный бурьян своей высокой травой опоясывал обрыв скалистой местности. При сильных ветрах дом гулял, сквозило пуще, чем в метель, – тогда уже затыкали окна и замазывали щели и снова и снова приколачивали крышу и балки летней террасы. Сколько раз он наседал: «Переедем?» Готовая квартира с удобствами, восьмой этаж, с него виден и этот океан, будь он неладен. Но она была непреклонна, прикрывалась детьми, свежим воздухом, каждый раз придумывала новые веские причины, чтобы не переезжать. Но он знал: ей нужны эти её встречи с кем-то другим. Его, бывало, даже накрывало волнами ревности, и не раз. Абсурд! Придраться было не к чему, поводов не было. Но что она там делает? Кому шепчет, глядя далеко на воду?