Неправильный самурай. Георгий Смородинский

ног на голову, группа должна отойти и дождаться распоряжений начальства. Если отход невозможен – остаться на месте и укрепиться для обороны. Вперёд следует идти, только если ничего другого не остается…

      Семенченко не ответил. Я перешёл на резервный канал и доложил там. Глухо… Нет даже шипения – так бы ещё можно было предположить, что где-то включили глушилку. В каналах остальных групп – тишина, и нужно что-то решать. Сидеть тут, согласно инструкции, и дожидаться подмоги? Но как они к нам пройдут? А если…

      – Гном! – позвал я, продолжая изучать взглядом коридор. – Ты стену подорвать можешь?

      – Можно попробовать, – мгновение поколебавшись, произнёс тот. – Только ГМ нужно перезарядить со «слезоточивых» на «красные», и отойти бы всем не мешало, хотя бы вон за тот угол.

      – Монах, Чех, пошли! – приказал я и, поправив ремень, направился следом за двойкой. – Емишев, Гном – следом!

      Когда до поворота оставалось метров пять, мне в голову пришла мысль, от которой по спине пробежала волна холодных мурашек!

      – Стоять! – приказал я и, дождавшись, когда группа остановится, прошёл вдоль стены к барельефу.

      – Вот! – указав рукой на оскаленную морду, я обвёл взглядом ребят. – Каждый сейчас скажет мне, что он видит на этом месте. Монах говорит первым!

      – Какой-то демон с открытой пастью, – всмотревшись в барельеф, пожал плечами старлей[10]. – Уши, как у свиньи, четыре здоровых клыка, изогнутые рога и длинный язык…

      – Ага, – хмыкнул Чех, – судя по длине языка, девки этого парня любили. А в чем проблема-то, Самурай?

      – Проблема в том, что одинаковых галлюцинаций не бывает, – вздохнул я и скосил взгляд на барельеф. – Если бы мы через фильтры надышались какой-нибудь дряни, то и глюки были бы разные. У всех, но, судя по всему, это не такой случай. Ладно, пошли дальше; Гном, перезаряжай граник[11].

      За поворотом коридор остался точно таким же, только на стенах появились коричневые наплывы, а впереди под следующим барельефом белели крупные обломки костей.

      – Ну вот, форменное Рен ТВ, – проследив за моим взглядом, нервно хохотнул Чех.

      – Следите за коридором, – приказал я и, обернувшись, посмотрел на Гнома.

      Тут, конечно, «эфка» бы сгодилась, но чего нет – того нет. Помимо гранат со слезоточивым газом есть ещё и резиновые, которыми и человека-то не убить. Из самого мощного – фугасные безосколочные и термобарические. Последние создают объемный взрыв, и стрелять ими можно с пяти-семи метров без особой опаски даже внутри помещения. Однако в незнакомом месте стоит отойти немного подальше. Черт его знает, что там произойдёт с этой стеной.

      Пока я так размышлял, Гном перезарядил гранатомёт, затем вышел из-за угла и, прицелившись, выстрелил четыре раза подряд.

      – Сейчас, только пыль осядет, – вглядываясь в коридор, произнёс он, и в этот миг потолок рухнул. Не было ни треска, ни подземных толчков, камни просто сомкнулись, похоронив под собой капитана. Противно хрустнули кости, коридор затянуло

10

Старлей – старший лейтенант (сленг).

11

Граник – гранатомет (сленг).