Кошки-мышки. Юлия Флёри

тех, кто поддерживал её материально за это время, было всего трое. А это уже показатель стабильности. Со временем девочка заматерела и неугодливых сама посылала далеко и надолго, ему отказать не захотела. И правильно, кстати, сделала. Эта связь была удобна для двоих. Ему приятное дополнение к трудовым будням, Инге – защита. За столько лет обиженных накопилось немало. Теперь она стала выходить из-за рамок дозволенного и уже третий раз дёрнула Оксану. Условно, конечно. Ведь даже имя её не называла. И так всё понятно было. Это, громко и эмоционально сказанное «она», «ей», «её» не требовало пояснений. А Дементьев заводился. Сам себе объяснить не мог, почему до сих пор уязвлён. И нужно было отвлечься. Инги, раскрепощённой в постели, уверенной в своём поведении, хватало максимум часа на два. Бизнес и вовсе давно перестал срывать внимание на себя. Пусть не гладко, но всё решаемо, а раз так, то времени потребуется совсем немного. Иногда нужно дёрнуть связи, иногда пойти на уступки, иногда кое-кого нагнуть. А вот с Оксаной так не получалось. Как появилась в его жизни, так и остаётся на главных ролях. Что делать?..

      – Приехали. – Достаточно громко отрапортовал Иван, видимо, уже не в первый раз. Дементьев перевёл на него сосредоточенный взгляд.

      – Хорошо. – Неуверенно кивнул. – Почему пыхтишь недовольно?

      – В последний раз вы попросили меня не выражаться, а других слов, более приличных, у меня нет.

      Дементьев непонимающе оглянулся и снова вернулся взглядом к водителю. Тот охотливо кивнул в сторону забронированного стояночного места и, не сдержавшись, осуждающе выдохнул, окидывая взглядом яркую блоху среди множества безликих авто премиум-класса.

      – Старая знакомая. – Пояснил, отмечая, что Дементьев снова завис.

      Тогда тот головой тряханул и не сдержал стремительно ползущих книзу уголков губ.

      – И что? Тебе подсказать номер эвакуационной службы?! – Вызверился, резко дёрнув портфель на себя. Раскрыл дверь, на водителя грозно глянул, а тот непонятно чему радуется.

      – Вот, давно бы так, Даниил Алексеевич. И, поверьте, проблемы бы не стало.

      При воспоминании о заносчивой блондине, неоправданная злость рассеялась, отступая, и едва заметная улыбка проступила на лице.

      – Очень хочется с тобой согласиться, Вань, но, боюсь…

      Чего именно он якобы боится, договаривать не стал. Может, даже потому, что не хотелось в это верить. Где-то глубоко, возможно, даже в душе, в наличии которой большинство его знакомых, всё же сомневаются, всколыхнулись воспоминания о первой встрече. Тогда он не знал, кто это такая, не знал имени, тогда она ещё не стала головной болью его водителя, но уже запомнилась. Уже тогда стала узнаваема. И на губах каждый раз улыбка. Или злобная ухмылка. Или грозный взгляд. Но всегда, всегда! В каждом, без исключения, случае, вызывала эмоции и этим была ценна.

      Даже сейчас, когда в порыве злости приказал выдворить её автомобиль со стоянки, а, зная Ванькину предвзятость к её персоне, машину искать придётся далеко за кольцевой, даже сейчас забыл обо всём лишнем.