Цена свободы – любовь. Юлия Флёри

там… Боялся своё счастье прозевать.

      – Поэтому ты чувствуешь себя так уверенно? Из-за моего признания?

      – Не поэтому. Я всегда такой, иначе давно бы пропал.

      Неожиданно Алия рассмеялась каким-то своим мыслям и на спинке водительского кресла повисла, локтями на него опираясь.

      – Бедовый ты, Искандер. Не глядя с головой в омут ныряешь.

      Она говорила и смотрела на него. Такого чужого и родного одновременно. Смотрела и поражалась тому, что внутри происходит. Глупости своей поражалась, своему бесстрашию. На край света за ним идти готова, только потому, что есть, что рядом. Но ведь не оценит… Не сможет уловить, понять, распознать…

      – За тобой ныряю? – Уточнил Искандер, позволяя ей провернуть в голове всю эту круговерть мыслей.

      Али нахмурилась, не понимая, что он спрашивает и зачем, и только потом, свои же слова припоминая, улыбнулась, закусывая от удовольствия нижнюю губу.

      – А хотя бы и за мной!

      – Ты не такая, как все, Али. Магнитом к тебе тянет. Допускаю, что не только меня. И это чувство необыкновенное… никакой здравый смысл его не пересилит. – Признался, а она безразлично плечами пожала.

      – Я не знаю, о чём ты говоришь. Я этого не чувствую.

      – Как так? Минуту назад в любви призналась, а сейчас, значит, «не чувствую»?

      – Ты красивый, Искандер, – это первое, на что внимание обратит любая. Ты сильный и решительный. Это стоит в очереди сразу за красотой. Не по значению, разумеется, а по восприятию. Ты рисковый. А неопытную девушку вроде меня это похлеще всех мирских благ прельщает. И властью ты обладаешь. Властью… порой, купленной, порой, властью, которую взял силой. Сколько их было таких… до меня? Хоть одна рассказывала тебе о чём-то другом? О чём-то, кроме красоты, силы, власти?

      Искандер рассмеялся подобной речи, но протестующе закачал головой.

      – Была одна. Она влюбилась, разглядев одну только мою татуировку. Я в госпитале тогда больше месяца провалялся. На перевязки к ней ходил. А она девушка до боли серьёзная. Только фронт работ и осматривала. По коридору идёт – даже взгляда не поднимет: не узнаёт, значит. А как в процедурный кабинет приду, так все наши с ней разговоры дословно помнит.

      Али задумалась и взвилась в каком-то странном припадке. В припадке ревности, как он сам себе объяснил.

      – Я не видела у тебя татуировок, Искандер.

      – А они гораздо ниже того, что ты видела.

      – Вот как? Тогда боюсь тебя разочаровать: влюбилась она не из-за татуировки, а из-за того, что у тебя гораздо ниже.

      Али брезгливо поморщилась и сама же этого смутилась. Искандер уловил и в этом уличил.

      – А ты когда оценить успела? А, главное, с кем сравнивала, родная? – Задал весьма не шуточный вопрос. Али встрепенулась и вернулась на своё место.

      – Ты очень грубый. Просто омерзительный!

      – Зато ты у меня настоящее сокровище. Я долго искал тебя и, наконец, нашёл. И потому никому не отдам. – Сказал так, будто хвастает, на что Али неодобрительно покачала головой.

      – Это так странно… То, что ты говоришь. Вроде и смеёшься, а