Заверните коня, принц не нужен, или Джентльмены в придачу. Юлия Славачевская

происходит? – поинтересовалась я. Окликнула хвостатую: – Привет, Шушу!

      – И тебя так же, – пропыхтела товарка по лекции Кувырлы о том, как нужно обращаться с мужчинами. – Прилип, понимаеш-шь, к хвос-с-сту – не отдереш-шь. А у меня и так нас-с-троение с-с-с утра плохое!

      – Вас тут не стояло! – завыл гаремный выкормыш. – У вас бумаги в другой гарем!

      – Да какая раз-с-сница?! – эмоционально махнула хвостом змеелюдка. – Этот ближ-ш-ше!

      После ее махания нижней частью тела дядя улетел в кусты роз и сильно обиделся. По крайней мере, его обширная и не всегда понятная обсценная лексика откровенно свидетельствовала об этом факте. Мы проследили за красивой траекторией полета и, удостоверившись, что дяденька совершил мягкую посадку, вернулись к беседе.

      – Шушу, это – Эсме, – познакомила я девушек.

      – Очень приятно, – покачалась на хвосте змеелюдка. – А ты, Леля, чего так вырядилась? Я тебя только по запаху и узнала. И то с трудом. Смердишь сильно.

      – Меня в гарем пускать не хотели, – повинилась я. – Сказали – неэкзотичный экземпляр. Мало перца. Пришлось соответствовать.

      – Меня тоже, – хихикнула Шушу. – Дали направление куда-то в Змеиное Гнездо.

      – К родственникам? – вырвалось у меня.

      – Ага, – хмыкнула змеелюдка. – Тож-ш-ше мне, придумали… чего я там не видела? Нет, ну окопался там какой-то вш-шивенький диэр. Заперся в своем замке и носа не каж-ш-шет. Сколько мы с сестрами пытались его выманить, кто бы знал – все без толку!

      – А зачем выманивали? – поинтересовалась Эсме, широко улыбаясь.

      – Да мы с девочками поспорили, – махнула рукой Шушу. – У кого гипноз сильнее – у нас или у диэров.

      – И как? – влезла я.

      – А никак, – заржала Шушу. – Две недели зря потратили и плюнули. Ядом на стену. Надоело. Слишком пугливый гад оказался.

      – Какая у тебя насыщенная жизнь! – позавидовала Эсме, переминаясь с ноги на ногу. Вокруг нас незаметно выросла стайка подслушивающих девушек. – А у нас скучища страшная. Какие развлечения в степи? Загонишь шарфата – и вся развлекаловка.

      – Это такая противная зверюга? – Я попыталась описать встреченный мной экземпляр.

      – Точно, – кивнула орчанка. – Только мой последний трофей был какой-то странный…

      – Чего так? – заинтересовалась Шушу.

      Девушки заволновались и сдвинулись еще теснее, растопырив уши.

      – Мне даже выслеживать его не пришлось, – рассказывала Эсме. – Сам себя выдал. Представляете, сижу я засаде… и вдруг мыльные пузыри! Красиво так. Кучкой. Я туда, думала – детишки балуются, хотела прогнать, чтоб зверье не отпугивали. А там стоит здоровенный шарфат и развлекается. Пузыри пускает.

      Я вспомнила канувший в бездонный желудок зверюги горшочек с мылом и запечалилась.

      – Поначалу даже оцепенела от неожиданности, – продолжала Эсме. – А шарфат пустил струйку пузырей, жалостливо так на меня посмотрел, лег и подставил мне горло.

      – Убила? – ахнула Шушу.

      – Что я, зверь?! –