2257 & 2050. Артур Задикян

не шпионское дело. Не изобретение рук человеческих это явление. Считайте меня ангелом.

      Попов встал из кресла, отошел за него, держась за спинку одной рукой, второй перекрестился, произнеся очень тихо:

      – Помилуй, Господи, и проясни сие явление.

      – Ну хватит, хватит. Считайте, как вам удобно, только выслушайте, пожалуйста. Будете слушать?

      – Извольте излагать.

      – Садитесь, не волнуйтесь, вы же все-таки слуга науки, в том числе.

      Ученый сел обратно в кресло, расположился более свободно в нем, взгляда же не отрывал от светящейся области.

      – Александр Степанович, я к чему это спрашиваю… к раскрытию вашего третьего глаза. Итак, продолжим. Скажите, пожалуйста, когда и где та черта, которая будет характеризовать вас как не то, что тогда, когда вы родились?

      – Я не совсем ясно понимаю происходящее в сей час… более того – не имею чести знать вас.

      – Александр Степанович, я же сказал, считайте меня святым духом, да кем угодно, только слушайте… и просьба – отвечайте на вопрос. Скажем так, вы сами с помощью вашего изобретения позволили мне быть тут. Я вам расскажу всю суть, а вы потом решайте – верить или нет. Однако, уверяю вас, я так же реален, как и Бог, в которого вы верите. Вы ведь верите в Бога? Так ведь?

      – Безусловно, беспрекословно, Господь наш Вседержитель не творит чудеса на потеху людям, и в мракобесие я не впадаю.

      Попов встал и снова совершил ритуал перекрестия.

      – Как-то вы мудрено ответили. Моя логика настроена на ваше время, хотя по нашим определениям столетие может быть единым континуумом.

      – Так чего изволите?

      – Ладно. Возможно, вы немного не поймете мою манеру выражаться и складывать логические цепочки. Ой, опять… Ну, я могу немного непонятно говорить, как, пожалуй, и вы для меня. Хотя согласитесь – мы друг друга поймем. Но это не столь важно. Прошу, не отвлекайте, иначе никакого изобретения у вас не получится.

      – Позвольте, – немного резко и с искорками возмущения сказал ученый, при этом опять встал и ушел за спинку кресла.

      – Да спокойнее, спокойнее. Оставим неверие и эмоции и слушаем меня. Так вот, скажите, сударь… у вас так выражаются, кстати? Нет? – спросило это нечто, увидев реакцию ученого. – Так вот, ответьте, какой момент вашего развития в животе матери можно считать моментом вашего превращения в человека?

      – Я не понимаю происходящего, но все же отвечу. Видимо, в возрасте половины года.

      – Отлично. То есть в момент зачатия вы еще не человек?

      – Ну как вам сказать…

      – Я вас понимаю. Не в философском смысле, а в физиологическом.

      – По всем канонам – скорее нет.

      – Хорошо, а теперь скажите, кем были те две частицы ваших родителей до того, как встретились и дали начало жизни?

      – Это одному Господу известно.

      – Я понимаю, вы ученый технических наук, но ответьте, что думаете.

      – Не могу знать. Видимо, частями двух людей.

      – А теперь скажите – не удивительно ли такое явление: