Тайна Шипки, или Загадка семьи следователя Железманова. Анна Попова

вещей. Было видно, что книги из книжного шкафа подвергались осмотру: они не стояли ровно, а валялись друг на друге. Ящики стола тоже были открыты, но бумаг в них был немного: в основном в столе Железманов держал пустые бланки и пачку чистой бумаги, некоторые несекретные циркуляры Министерства юстиции. Главное у него было в сейфе, там лежали дела, находящиеся в производстве, и там же хранилась папка с важными документами из Рязанского окружного суда и Министерства юстиции. Фактически сейф был главным и единственным атрибутом секретности и безопасности в этот период. А вот вскрыть его у злоумышленника не получилось: на дверце около замка были видны глубокие царапины, замок пытались взломать, но тот не поддался.

      – Одно понятно: не медвежатник действовал, сейфы не умеет взламывать, – выдохнул Петр Андреевич. Мысленно он себя похвалил за пунктуальность и аккуратность, как бы он ни уставал после рабочего дня, он обязательно убирал все, кроме самых незначительных документов, в сейф. Представления о секретности тогда уже имелись, инструкции предписывали, какие документы надо прятать от посторонних глаз, но не все следователи и другие чиновники судебного ведомства всегда этому следовали: иногда все складывалось в ящики столов, которые даже не запирались, хорошо если не забудут закрыть дверь служебного кабинета, и то, мотивируя это сохранностью личного кошелька (мало ли какие люди ходят по коридорам присутственных мест).

      Позвали сторожа.

      – Что видел?

      – Да почти ничего. Заступил я на службу, значит, как положено время от времени обходил здание с колотушкой.

      Сторож взял колотушку и несколько раз ее стукнул, сейчас такие атрибуты охраны давно ушли в прошлое: небольшая деревяшка на ручке, к ней приделывался сыромятный ремешок с деревянным шариком, именно им сторож стучал. С таким звуковым сопровождением сторож и обходил свою территорию.

      – Дальше что было?

      – Выхожу из-за угла, вижу окно распахнуто, тут на меня как фигура какая-то вдруг прыгнет! Повалила в снег, я упал, а он тово…

      – Что тово?

      – Стрекача задал. Побежал как лось.

      – Ну, а ты этого лося разглядел?

      – Да где там! Темно же было.

      Против этого трудно было возразить. Освещения на улицах Касимова в то время практически не было, февральские ночи редко бывают ясными и звездными. Где уж тут разглядеть темную фигуры, выпрыгнувшую на тебя из окна.

      – Ну, хоть рост какой был? – устало спросил Петр Андреевич.

      – Да вот чуть пониже тебя, ваше благородие.

      – Толстый, худой?

      – Да как сказать, вроде не худой, но и не толстый.

      Других свидетелей не было. Осталось только закрыть окно (холодно в кабинете, просто жуть), приказать сторожу заколотить разбитый участок какой-нибудь фанеркой или дощечкой и возвращаться домой, досыпать. Хотя какой там сон после всего этого!

      На следующее утро Петр Андреевич пришел на работу как обычно, сторож