До и после. Стихи и песни. Марк Борисович Аксенов

и фонтаны,

      И в легкий ажур белоснежных дворцов.

      Внутри павильона Туркменистана,

      Мы медленно шли вдоль восточных ковров.

      И медленно плыли навстречу с мангала,

      Лишая рассудка, мясные дымки.

      Папахи кричали, и мама сказала:

      Мы скоро придём сюда есть шашлыки.

      А мальчик не понял, что это такое,

      Но вскоре отведал то слово на вкус,

      А позднее лето цвело над Москвою,

      Вобравшей в себя весь огромный Союз.

      Российские степи, вершины Кавказа,

      Пески Кара-Кума, отроги Карпат

      Как будто собрались тут вместе и сразу

      На дружбы народов великий парад.

      И все это в память проникло без спроса,

      И живы доныне в седой голове

      Туманность мангалов, созвездия флоксов

      В далёкой галлактике ВэСэХаВе.

      *До 1959 г. ВДНХ называлась ВСХВ —

      Всесоюзная сельскохозяйственная

      выставка.

      «Ведь недаром же ты, Россия…»

      Ведь недаром же ты, Россия,

      Третьим Римом Москву назвала —

      Мягким светом легла Византия

      На иконы и купола.

      Тайным шагом вошла в коридоры,

      Где с царём патриарх, не спеша,

      Век за веком ведут разговоры

      И судьбу поколений вершат.

      Грачёвка

      Небо лиственным орнаментом украсив,

      Выше кленов, выше туи молодой,

      Крону пышную раскинул стройный ясень

      Над оградою усадьбы родовой.

      А за этою чугунною оградой

      Белой башенкой увенчан барский дом.

      Львы над лестницей и стройные наяды,

      Говорят, стояли раньше над прудом.

      Над водой чугунный мостик изгибался,

      От него вела аллея прямо в сад.

      Высох пруд и сад заглох, лишь дом остался

      Под охраной львов и гипсовых наяд.

      Как узнать теперь, какие помнят виды

      Их глаза с пустыми ямками зрачков?

      И какие видят сны кариатиды,

      На террасе подпирающие кров?

      Встреча в Грачёвке

      Я этот день сегодняшний прожил —

      И в этом нет малейшего сомнения —

      Совсем не понапрасну и не зря!

      Сегодня я, друзья, поговорил

      С живым свидетелем правления

      Из рода Рюриков последнего царя!

      С живым свидетелем! Не с храмом, не с дворцом!

      Я говорил, а он спокойно слушал.

      Уверен я вполне – имеет уши

      Всё, что когда-то создано творцом!

      Я скромный свой привет передавал

      Ему, как мог, и сердцем, и словами.

      А он своими мощными руками

      Тянулся ввысь и жизнь благословлял.

      И мне при том, как будто говорил:

      «Всё чепуха! Какие наши годы!

      Промчались мимо войны и невзгоды,

      Чума, холера, голод, недороды.

      Вот мне четыре сотни тридцать три,

      А приходи-ка ты, мой друг, весной

      Сюда, на эту самую