Хроники Кадуола: Эксе и Древняя Земля. Джек Вэнс

возгласы возмущения.

      Закончив чтение, Глоуэн сразу сложил письмо и спрятал его за пазухой. Уайлдер Фергюс обратился к смотрительнице Вержанс: «И эти мерзавцы – ваши союзники? Вы и все остальные жмоты – просто глупцы!»

      «Члены партии ЖМО, будьте так добры», – пробормотал сквозь зубы Джулиан Бохост.

      Клайти Вержанс тяжело вздохнула: «Я редко ошибаюсь в своей оценке человеческих характеров! Флоресте очевидно исказил события или писал под диктовку отдела B. Вполне возможно, что все это так называемое „завещание“ – наглая подделка».

      Эгон Тамм произнес: «Госпожа Вержанс, такие обвинения нельзя выдвигать без достаточных оснований. По существу, вы только что нанесли клеветническое оскорбление капитану Клаттоку».

      «Хмф! Даже если это не подделка, факт остается фактом: письмо не соответствует моим представлениям о положении дел».

      Глоуэн спросил самым невинным тоном: «А вы знакомы с Титусом Зигони и его женой Смонни – урожденной, к сожалению, Симонеттой Клатток?»

      «Нет, лично не знакома. Их благородные поступки, однако, служат достаточным свидетельством их намерений и характера. Совершенно очевидно, что они борются против угнетателей за правое дело, за справедливость и демократию!»

      Глоуэн повернулся к Эгону Тамму: «Консерватор, прошу меня извинить – мне пора возвращаться в управление. Госпожа Кора, благодарю за обед». Поклонившись всем остальным, Глоуэн удалился.

      Глава 2

      I

      В два часа после полуночи на станции Араминта было тихо и темно – только несколько желтых фонарей горели вдоль Приречной и Пляжной дорог. Лорка и Синг закатились за западные холмы; в черном небе сверкали, радужно переливаясь, струящиеся обильным потоком звезды Пряди Мирцеи.

      Приглядевшись, в глубоких тенях на заднем дворе за ангарами аэропорта можно было заметить какое-то движение. Тихо поднялись ворота ангара – Глоуэн и Чилке выкатили наружу модифицированный автолет «Скайри». На шасси были закреплены поплавки, на платформе – новая кабина; на кормовой палубе стоял надежно привязанный тросами гусеничный вездеход. Кроме того, платформа и шасси были оснащены, по возможности, обтекателями.

      Глоуэн совершил обход летательного аппарата и не нашел ничего, что заставило бы его отказаться от своих намерений. Чилке произнес: «Последнее напутствие, Глоуэн. У меня в кабинете хранится бутылка очень старого, очень дорогого „Дамарского янтаря“. Мы разопьем ее после твоего возвращения».

      «Прекрасная мысль!»

      «С другой стороны, мы могли бы распить ее и сейчас – чтобы опередить события, так сказать».

      «Лучше это сделать, когда я вернусь».

      «Похвальный, оптимистический подход! – одобрил Чилке. – Ну что ж, тебе пора вылетать. Путь не близкий, а „Скайри“ – тихоходная машина. Я заставлю Бенджами весь день заниматься инвентаризацией на складе, так что в этом отношении тебе ничто не угрожает».

      Глоуэн