Беда по вызову. Ольга Степнова

в порядке, проезжайте». Но он завел простуженным голосом:

      – Почему без брызговиков?

      Хороший вопрос в три часа ночи.

      – Конструкцией не предусмотрены, – я покрылся холодной испариной.

      – Какая такая конструкция, не знаю такой конструкции. Пятьдесят рублей.

      – У меня нет, – совершенно искренне сообщил я. У меня действительно не было ни копейки, только доллары сотенными купюрами во внутреннем кармане жилета.

      – Ну двадцать.

      Парню явно не хватало на пиво и я перестал его бояться.

      – Нету, выпишите квитанцию, я через банк оплачу.

      – Слушай, – вдруг вполне миролюбиво попросил ефрейтор, – ну дай хоть десятку, как пешеход.

      Я открыл абсолютно пустой со вчерашнего вечера бумажник и потряс перед его простолюдинским носом.

      – Ни копья. Пустой я.

      – Э-эх, черт, ехай! – махнул он разочарованно рукой.

      Я и поехал, стараясь унять дрожь в коленках. Знал бы ты, парень, сколько смог бы с меня срубить, догадайся пошарить в багажнике.

      К кладбищу я подъехал на одних габаритах, с той стороны, где оно прирастает свежими могилами. Оставив машину в зарослях берез, отправился искать подтверждения своих надежд. Свежевырытых могил было шесть. Слава богу, пресловутая луна светила не слишком ярко, но было достаточно светло, чтобы самому не свалиться в эти ямы. Я выбрал крайнюю, ближайшую к машине. Я почти успокоился, толстая пачка денег грела меня под жилетом. Я так понимал, что за похороны мне уже уплачено, а те неприятные ощущения, которые испытывает человек ночью на кладбище у свежевырытой могилы, всего лишь входят в цену вопроса. Черт, совсем забыл про лопату – это от недостатка опыта. Впрочем, где-то в машине валялась совсем маленькая, с коротким черенком. Я подкапывал ей снег или грязь, когда буксовал.

      Несколько метров, отделявшие ближайшую могилу от машины, показались мне многими километрами, пока я тащил труп. Он был фантастически тяжел. Я слышал, что покойники наливаются особенной тяжестью, но впервые ощутил это так реально. Наконец, я скинул его в могилу. Он упал на живот, вывернув руки, лицом в землю. Почему-то это меня покоробило. Ну не лезть же вниз, не переворачивать и не складывать руки на груди. Я взял свою куцую лопатку и стал закидывать его землей, наваленной рядом с могилой. Работа шла медленно, слишком маленьким был инструмент. Закончив, я почему-то перекрестился, хотя не знал даже толком как это делается, потому что не верил ни в бога, ни в черта. Я уже отошел на несколько шагов от могилы, как вдруг в пронзительной кладбищенской тишине раздался отчетливый детский крик:

      – Деда, подойди к телефону!

      Меня забила такая дрожь, что, кажется, затряслась листва на деревьях.

      – Деда, подойди к телефону! – вопил ребенок на одной ноте, с равным промежутком времени. Я в панике крутил головой, пытаясь понять откуда идет звук, и наконец, понял: он из могилы. Я не сошел с ума только потому, что вовремя догадался,