Полина. Алёшка Емельянов

цвету похожи на цвет каркаде.

      Кудрявые локоны так шелковисты,

      что кажутся пряжей из божьих клубков.

      Твой голос слегка украинский и чистый.

      Пьянящ и ритмичен твой ход каблуков.

      Телесно манящая с гордою честью,

      со щедрой и благостной, верной душой,

      с перстами, дающими всем безвозмездно,

      с легонькой и редко-святой сединой,

      с превкусной улыбкой, какую вкушал я,

      с устами, какие я боготворил.

      Ты так интересна, как листья журнала.

      Я лучше тебя никого не любил!!

      Татьяне Ромашкиной

      Напарники

      Кометы – угли от господней сигары

      в витающей дымке и мраке ночном,

      а звёздочки – пепел, пылинки нагара

      на чёрном ковре, что за лунным окном.

      Мне курится вместе с небесным владыкой,

      который не спит или в пьяном бреду.

      В тиши посыпаю древесные стыки

      средь запахов кухни, где чай на меду.

      Себя возомнил я орудием Бога,

      какой исправляет огрехи Земли

      пером и чернильным, разбавленным соком,

      количество строк приближая к семи.

      Себя ощущаю святым делегатом,

      какой обучает наземную рать,

      и долг исполняю вассалом, легатом,

      в стремлении высшим наместником стать.

      Во тьме преисполнен умом и величьем.

      Среди обезлюдевших мест я парю.

      Приняв полустарые формы, обличья,

      я с ним наравне преспокойно творю…

      Черноволоска

      Спусти же на волю густое теченье

      и с дамбы сверши назревающий сброс,

      создай водопад волевым распущеньем,

      раскутав резинку и сжатье волос!

      Пусть сходит он гладко и ровно с вершины

      сухою лавиной и лавой весны,

      по розовым склонам стекает к низинам

      и красит изгибы теплом пелены.

      Пусть к тёмным буграм, плодовитым развилкам

      спускаются тонкие ниточки влас!

      Пусть к длинным полям и сияющим шпилькам

      все струнки ручьёв устремляются враз!

      Прелестное действо твори всеучастно,

      любуясь собой и смотря в зеркала,

      пред чудо-поэтом красуйся так властно,

      кавказская девушка, диво, скала!

      Ночная аскеза

      Среди тишины зарождается ум,

      всплывают стихи спело, ясно, без пауз,

      картины былого, незнатости дум.

      В ночи я, как Бог, успокоивший хаос.

      Во тьме упорядочил муть и бардак,

      частицы слепил и унял беспорядок,

      изъял все печали, наслои и шлак,

      отмёл все остринки, песчинки от пяток.

      И в полном покое, аскезе простой,

      отринув изыски, шумы, искушенья,

      в себя и в космичность, эфир прегустой

      легко