Драконов бастард. Илья Крымов

колдуна он утащил с собой.

      – Друзья в Пекле… – прохрипел Тобиус и закашлялся.

      Призывать дождь, увещевая духов природы, не было сил, поэтому маг просто оторвался от земли и поднялся над дымной пеленой. Там он наконец смог вздохнуть и растереть слезящиеся влагой, вытянутой из воздуха, глаза. Дальше было проще: охватив самые низколетящие облака и спрессовав их в водяные сферы размером с тыкву, он градом обрушил эти снаряды на пожар. При ударе о землю и деревья шары взрывались, расплескивая воду во всех направлениях. Вскоре огонь угас, и по земле стал стелиться влажный серый дымок.

      У подножия замшелых скал над братом Хорасом сидел брат Ольвех. Серый монашек водил руками по изуродованному телу своего собрата, от его пальцев на раны опускались тонкие золотистые нити. Рядом с телом Хораса лежал слабо шевелящийся и хныкающий сверток какого-то тряпья. Марэн валялся у входа в пещеру – он едва дышал, но все же продолжал цепляться за жизнь.

      Забияка и Жнец стояли поодаль, ожидая приказов. Тобиус подумал, что это странно – ведь големы послушны только ему и, по сути, должны были ждать его внизу. Так почему же они поднялись?

      – Это младенец? – обратился к петрианцу Тобиус, указывая на сверток.

      – Да. Лежал и плакал в дальнем углу, там, где был основной распределительный узел.

      – Вы будете искать его отца?

      – Нет, – ответил монах после небольшого промедления. – Сему чаду суждено принять стезю служителя божьего. Отныне заботиться о нем будет Церковь.

      – Понятно…

      – Колдун? – спросил петрианец, не отрываясь от своих целительных манипуляций.

      – Я убил его.

      – Господь-Кузнец да простит вам сей грех. Тело?

      – Можете мне не верить, но ахог унес его. Я ничего не смог сделать.

      – Отчего бы и не поверить.

      – Спасибо, что вытащили чара Марэна.

      – Он – человек, – ответил брат Ольвех безразлично. – Все мы люди – как грешники, так и праведники. Все мы равны в глазах Его и в праве на жизнь равны тоже.

      Тобиус поднял с земли жезл некроманта, с усилием взвалил тело на плечо и медленно выпрямился.

      – На вашем месте я бы не торопился с этим, чар Тобиус.

      – Что?

      – Вы ведь хотите спасти сего грешника? Не надо, оставьте эту идею.

      Тобиус помрачнел, поджал губы, его приятное лицо, сдобренное, как могло показаться, немалой долей благородной крови, в одночасье стало жестче, темнее.

      – Тогда почему бы вам не оставить брата Хораса в покое? Он все еще дышит, но с такими ранами и без ухода умрет через несколько часов.

      – Брат Хорас хороший человек, пылающий молот Господа, который еще послужит делу добра.

      – А чар Марэн…

      – Чар Марэн проклят. – Петрианец говорил тихо и ровно, как говорили все до единого члены его ордена, у которых будто были отняты все человеческие эмоции, но его голос все равно легко перекрыл громкий и злой голос мага. – Из его души