Золотые земли. Сокол и Ворон. Ульяна Черкасова

к городу. Кони пронеслись, как на крыльях, ветер ударил в лицо всадникам, растрепал кудри княжича. Столица уже пробуждалась, и люди наводняли улицы. Молодая лоточница заметила всадников.

      – Эй, красавцы, купите хлеб! Горячий хлеб!

      Они не остановились, и голос её утонул в щебете городских торговцев.

      – Горячий хлеб!

      – Кожаные поршни за три медяка! За три медяка кожаные поршни!

      – Мазь от вшей! Мазь от вшей!

      Кони несли их мимо чужих дворов и площадей до самого княжеского двора. Навстречу выбежали конюх с холопами.

      После шумных улиц двор показался разительно тихим. Тянуло хлебом и жареным мясом из кухонной избы. Пел петух на заднем дворе, да мальчишки-холопы негромко переговаривались между собой.

      Вячко спешился, обтёр пыльное лицо ладонью и вдруг улыбнулся, заметив движение в приоткрытом окне. Неосознанно он поправил рубаху и пояс, взмахнул головой, откидывая рыжие пряди со лба. Девушка в окне уже скрылась.

      – Вячеслав, наконец-то! – воскликнул с крыльца Горыня.

      Княжич приветственно махнул воеводе рукой и отдал поводья коня подбежавшему мальчишке-конюху. Тот не совладал с любопытством и спросил:

      – Что, разбойников ловили?

      – Ловили, – устало произнёс Вячко.

      Юркий Стрела тут же оказался рядом и добавил:

      – Ловить-то ловили, да тати пошли что тараканы.

      – Рыжие? – Мальчишка склонил голову набок, видимо, припомнив историю о рыжем одноглазом разбойнике, что жил на вершине древнего дуба и метко плевался желудями прямо в темечко проезжавшим всадникам, отчего те падали замертво на землю. И у каждого разбойник вырывал левый глаз, пытаясь найти замену своему.

      – Да нет, не рыжие, – хохотнул Стрела. – Убегают быстро словно тараканы. Только нас завидят и все в разные стороны, поди лови.

      Вячко покачал головой:

      – Да ты, смотрю, совсем не устал. Может, обратно в дозор?

      Дружинник поморщился:

      – Княжич, не щадишь совсем. С меня три пота сошло от усердия, после такого седмицу лежмя лежать буду.

      – Ну-ну, вечером увидимся тогда.

      – Вячеслав! – нетерпеливо прикрикнули с крыльца.

      – Эк разбушевался, – хмыкнул Вячко. – Давай, малец, пойду. Хочешь истории послушать, так расспроси Стрелу. Он всегда горазд языком потрепать.

      Горыня дожидался на крыльце. Несмотря на то что несколько седмиц он не видел племянника, радостным воевода не выглядел.

      – Не докричишься тебя. Оглох? – ворчливо спросил он.

      Вячко хотел ответить в шутку, укорить дядьку за холодное приветствие, но вдруг подумал, что только серьёзное дело могло сделать его столь мрачным с раннего утра.

      – Что стряслось?

      – Князь ждёт. Я уже хотел послать за тобой, – он всё же обнял Вячеслава, и тот вновь почувствовал себя малым ребёнком в огромных медвежьих объятиях своего дядьки. Горыня был выше и сильнее любого в дружине. Не зря говорили, что род он вёл от славного богатыря Яромира, который поборол крылатого змея, разорвав его пасть голыми руками.

      В сенях